. Что же, для начала построив ГКП в уме, теперь я еду строить это сообщество в реальности.
После этих громких слов в купе повисла тишина. Через некоторое время Василий Глупов, посмотрев в окно, заметил:
– Мы уже в черте города. Минут через десять будем на вокзале.
Томский, в очередной раз проигнорировав Василия, обратился к Михаилу:
– Вот что, Михаил – М.Ю.Л., я забираю ваш роман. Обещаю в ближайшее время прочитать и вынести свой вердикт. Обнадеживать не хочется, ну да ведь я понимаю, каково это для автора – ждать вердикта относительно своего детища. Не знаю, может наша встреча – чистейшая случайность, а может быть нас свела Судьба. Мне как-то больше верится во второе.
– Вот видите – я же говорил, что рукопись найдет своего издателя. Даже и искать не пришлось.
– Ну, я ведь пока еще не обещал, что издам.
– Да, конечно. Пусть все формальности будут соблюдены. Где же мне вас найти и как узнать о судьбе рукописи?
– Ах ты, черт, придется ехать в отцовский офис. Не там бы хотелось поговорить, ну да уж… Вот адрес – Невский проспект, 333. Приходите завтра вечером – к восьми часам. И телефон мой запишите.
– Телефона у меня нет. В Швейцарии…
– Да уж понял – вас там на всем натуральном держали – подальше от всех достижений и разложений цивилизации. Может, оно и правильно. Куда ж вы, однако, прямо сейчас-то пойдете?
– Домой. Квартира-то у меня имеется.
– Ах, да. Как-то я вас совсем бездомным себе представил. Без компа, без телефона, без квартиры… Ну вот и приехали, пора прощаться.
– А со мной-то как? – напомнил о себе Василий.
– А что с тобой?
– Ну как, ведь говорили же…
– Про миллион, что ли?
– Конечно, вы думаете, я теперь о чем-нибудь другом могу думать?
– Не думаю. А миллион свой получишь, не беспокойся. Приходи ко мне вместе с Михаилом; завтра, к восьми часам вечера приходи. К тому времени, надеюсь, я уже первоочередные формальности улажу и смогу вполне распоряжаться своими средствами – командовать, так сказать, парадом.
– А может…
– Что «может»?
– Ну, что-нибудь типа расписки дадите…
– Ах ты, мелкая душонка, слову моему, значит, не веришь?
– Верю, да сомневаюсь. Сейчас вы, может, и дали бы мне миллион, сегодня вечером вам уже как-то слегка расхочется делать такие широкие жесты, а завтра и сама мысль об этом покажется вам странной. Это сплошь и рядом так бывает.