– не обращай внимания, фигня, главное, ты решил.
Я перестаю стесняться и переписываю решение в тетрадь. Звонок! Это значит, можно засунуть учебники в сумку и не думать о них до завтрашнего дня. Смотрю по сторонам: Анька что-то рисует на парте, Катька читает, Мишка делает кораблики из тетрадного листа. Наконец, воспитательница замечает.
– А что, звонок уже был?
– Да, – тянем мы хором.
– Хорошо, пока можете отдохнуть, а ты, Овик, скажи, когда накроют на стол.
– Ладно, – и я уже лечу к двери, а в коридоре меня ждет Женька.
– Меня в столовку назначили, стеречь, – и мы в обнимку идем по коридору мимо туалета, из которого пахнет так, что хоть нос зажимай, и по лестнице спускаемся в столовую.
Здесь у нас есть тихое место на трубах. Мы устраиваемся поудобнее, и не торопясь начинаем болтать. Женя говорит, что на ужин будут давать колбасу – Галька из их класса сказала.
– Колбасу и кашу, – добавил Женька, а я в ответ спрашиваю, что он думает про Настю.
Настя – это девочка из моего класса. Она сегодня не пришла в школу, и я целый день ломаю голову, почему. Женек, как всегда рассудительно, говорит, что она заболела или попала под машину. Я поворачиваюсь к нему, делаю злое лицо, а Женя все продолжает:
– Лежит в больнице…
– Слышь, дурак, молчи! – говорю я, и мы молчим, а потом я начинаю рассказывать ему про Настю.
Рассказываю, что она должна была уехать на выходные в деревню, могла еще не вернуться, а потом говорю, что таких девчонок в нашей школе больше нет.
– Она лучше всех на свете, и она самая красивая.
Женек молча слушает, но в конце замечает:
– Маринка тоже ничего. Вот бы она на дискотеку пришла.
А потом мы сидим в обнимку, думая каждый о своем.
Но вот открывается дверь в столовую, девчонка из четвертого класса велит нам позвать всех на ужин, и мы, словно черти, срываемся вверх по лестнице, забегаем во все классы и кричим: «Ужин! ужин! ужин!»
Школа оживает. После оглушающей тишины все галдят, и воспитатели с трудом собирают нас в строй.
– Лидия Максимовна, можно мы с Женей пойдем во двор? – начинаю я клянчить после ужина.
Она начинает вздыхать, что там холодно, потом спрашивает, есть ли у нас теплая одежда, но в конце концов отпускает.
– Сладу с вами нет, распоясались совсем мальчишки, – говорит она вслед, но мы уже несемся в раздевалку. А оттуда летим на улицу, натягивая на ходу куртки и шапки.