– Тебе-то да. – Ольга Геннадьевна хотела уже сказать племяннице, что та и сама сбоку припека. Но вовремя прикусила язык.
Не догадываясь о мыслях тетки, племянница сказала:
– И к тебе Ефим, как к родной, относится.
– Пока жив, – вздохнула тетка. – А как не станет его?! И Сонечка моя, сиротинушка, без всего останется.
– Что ты плачешься заранее, – нахмурилась Климова, – Соньку твою без содержания Ефим не оставит. Не зверь какой-то.
– Оно так, конечно, – пожевала губами Мелихова, – но ведь Соньку не только поить, кормить, одевать, обувать надо, еще и образование девке надо приличное дать.
– Пусть учится хорошо, – отмахнулась от нее племянница, – и на бюджетное поступит.
– Тебе легко говорить, – упрекнула Климову тетка.
– Да об этом говорить вообще еще рано! Сонька твоя даже в школу еще не пошла. Сколько еще может воды утечь! А ты сейчас уже ноешь!
– Ты, Маша, только о себе думаешь! А я ведь не вечная. Мне уже семьдесят пять скоро.
– Теть Оль, успокойся, – Мария опустилась на диван, – обо всех я думаю, обо всех.
– Дай-то бог, – смиренно проговорила тетка.
Захар тем временем пил на кухне чай с бутербродом, какой он любил с детства, – на большой кусок белого хлеба был намазан толстый слой сливочного масла. А сверху посыпан сахаром.
Конечно, у брата Ефима имелись всякие плюшки, ватрушки, пирожки, кексы, пирожные. Но Захару захотелось именно хлеба, намазанного маслом. Старая кухарка с радостью соорудила ему такой бутерброд и чаю крепкого налила, еще и приговаривала при этом:
– Кушайте, Захарушка, кушайте. Если что, я вам еще чайку подолью.
А потом сидела напротив него и с любовью смотрела, как он ест.
Захар же был доволен тем, что приехал к брату. Ефим, вопреки его опасениям, обошелся с ним ласково, ничего у него не выспрашивал, не корил за неправильный образ жизни, не пытался направить на путь истинный. Только смотрел на него как-то странно, то ли задумчиво, то ли жалеючи. А напоследок пообещал, что все у него, у Захара, будет теперь хорошо.
Младший брат не понимал намеков старшего, да и не пытался вникнуть в них, разгадать их. «Лишь бы не бранил и в душу не лез», – думал Захар. После чая он пошел прогуляться и нос к носу столкнулся с Дианой Овчинниковой. Захар уже собрался было заговорить с ней, но женщина сделала вид, что торопится, и молча проскользнула мимо Захара.