– Нет, не шучу, – говорит.
Опустил голову.
Непривычно. Какой-то найтмейр.
Я поверила в эту женщину из Икряного вскользь вначале. Даже не разозлилась на него. А потом мне стало интересно.
И в один день в час дня мы взяли наши рюкзаки и пошли на вокзал. На вокзале было пыльно и безлюдно. Я не спрашивала билеты, всё купила через приложение. Мы постояли и поняли, что автобус не придёт. Уже пятнадцать тридцать, а уведомлений так и не получила. Папа молчал и не жаловался, он просто как будто о чём-то переживал. Лицо у него было напряжённое какое-то.
Я смотрела на него и подумала, как же он постарел. Но всё равно красивый у меня папка. Погоди, женщина из Икряного, он ещё тебе покажет.
А о сыне её я как-то, честно говоря, забыла.
Автобус так и не пришёл.
Вернулись домой. Как только сняли рюкзаки, он сказал, что у него болит спина. Боль невыносимая.
Он лёг. Посмотрела я, как он ложится, и пошла в аптеку за пластырем. По дороге думала: «Слушай, женщина из Икряного, мой папа бычьего здоровья человек. Таким всегда был. И спина никогда не болела, как и ноги, как вообще он весь. Если такое случилось – не пришёл автобус, чуть не отвалилась спина – это означает, мне абсолютно точно нужно тебя увидеть, женщина из Икряного».
Я пришла, налепила отцу на спину пластырь, переоделась и села рядом на стул.
И он рассказал мне историю.
Как сейчас помню, он лежит, водит по стене рукой (его привычка) и говорит изменившимся от закинутости головы голосом.
– Ты тогда была маленькая. Я провожал Юрика, маминого брата. До Сушей мы на попутке доехали и пошли на поезд. Юрик всю дорогу говорил. И я ему сказал: «Сам доедешь?». Он удивился так, но поехал. Мне легко стало, когда он на поезд сел. Я пошёл пива попил с мужиками. И там она стояла. Она сама хотела познакомиться. Стояла с нами. Стоит, стоит, а я думаю, дай познакомлюсь. И она меня к себе повела. Она сама хотела. Хорошая. Её зовут Зина.
Я засмеялась. Я так и знала, что у неё короткое имя «супротив» маминого длиннющего, как все реки мира, – «Александрина». Смешнейший факт в том, что окончания имён одинаковы. Папа не слышал меня. Он просто лежал и говорил.
– Она говорит, хочу ребёнка. А ты парень видный, может, не сможешь меня забыть, приедешь. Будем сына растить. Она много говорила. Она сама хотела.
Тут папа потянулся рукой вниз, он хотел узнать, который час. А телефон возле круглой ножки кровати (тоже привычка) не нащупывается. Там не было телефона. Телефон был в маленькой сумочке, которая шла в комплекте всей этой замечательной продукции Shell. Моя работа рекламщика и сюда пришла. В жизнь.