Зэев бросил свое занятие и проследовал за незваными гостями.
Либа, мать Зэева, одетая в длинную светлую накидку, сидела на циновке на кухне и перетирала в жернове зерна ячменя в муку. Завидев визитеров, поднялась. Протерев руки тряпкой, она сняла с деревянного колышка на стене широкий льняной платок, накинула на голову.
– Женщина, ты чем собираешься платить налог? – заглядывая в свиток, грозно нахмурил брови писец. – В сборе урожая ты и твои голодранцы не участвовали. Скотины у тебя нет. Или есть? Может, ты их прячешь от нас?
– Как же, спрячешь от вас, – тяжело вздохнула Либа. – Двух коров пожертвовали в храм Маат, пять овец отдали судье, только шерсть от них и осталась, все свои украшения я отдала писцу, когда писала прошение.
– Не знаю, не знаю, в моих записях об этом ни слова, – пробормотал писец, оглядывая с интересом ее стройную фигуру.
– Завтра пройдусь по родственникам, думаю, они не оставят нас в беде, – попыталась оправдаться Либа.
– Ага, помогут! – осклабился писец и хищно сузил глаза. – Есть у меня, женщина, для тебя одно предложение. Многие красавицы в городе мечтают заиметь такую работу, помощник не даст соврать, – писец оглянулся на напарника.
Тот в ответ широко улыбнулся, скосив глаза на Зэева, все это время стоящего возле матери.
Писец бросил на мальчика недовольный взгляд и сказал помощнику:
– Уведи его, пусть не мешает разговору взрослых.
– Пойдем, мальчик, покажешь, как ты умеешь чистить шерсть, – легонько подтолкнул парень Зэева в спину.
Тот с готовностью зашагал к выходу.
Не успели они перешагнуть порог жилища, как сзади раздался отчаянный крик матери: «Н-е-ет!»
Зэев рванул обратно.
На глиняном возвышении, застланном циновкой, писец, навалившись всем телом на мать, пытался зажать ей рот.
Мальчишка запрыгнул на спину насильника и, крича: «Отпусти маму!» – принялся колотить того по голове.
Сборщик налогов, грязно ругаясь, схватил Зэева за ногу и грубо сдернул на пол.
Страшная боль пронзила колено мальчика…
В пальмовой роще напротив крепостной стены маячила одинокая фигура Горуса. Завидев Эли и Зэева издалека, египтянин радостно замахал руками над головой.
– Стоит, дожидается, – буркнул Зэев. – Почему ты дружишь с Горусом? – задал он внезапный вопрос.
Эли знал о нелюбви Зэева к египтянам, видел не раз, как во время совместных игр тот старался при случае больней ударить Горуса.