– Это я понимаю. – Рудольф помолчал. – А сила откуда?
– Закон… Не помню кого, – Конон ухмыльнулся. – Чем быстрее движется воздух, тем меньше у него давление. Как ураганом крыши срывает, ты видел? Потому что в доме ветра нет и давление выше.
– Не видел. – Рудольф помолчал. – Ты хочешь сказать, что давление снизу крыла больше, чем давление сверху? Потому что воздух там плотнее?
– Да, точно. – Конон даже приподнялся на локте. – Давление снизу выше, и сила, которая давит на крыло снизу, больше, чем сила, которая давит на крыло сверху. И чем вес. И тогда оно поднимается. И с ним аэроплан.
– Хорошо он с ключами показал. – Рудольф потянулся и зевнул. – Как тот, что снизу, давит на тот, что сверху…
Заветный день приближался. На аэродроме построили еще один небольшой сарай – для врача, чтобы присутствовал во время полетов. Около сарая с аэропланами и маленького сарая, где хранились бензин и касторовое масло, появились большие бочки с водой, багры и швабры. Моторы были отрегулированы и установлены на аэропланы. Атмосфера в отряде была словно электричеством насыщена: глаза у всех блестели, чувствовался небывалый подъем.
Как назло, Рудольфа уже два дня отправляли чинить грузовик «Заурер». То ли от влаги из-за дождей, то ли по какой-то другой причине, но у него все время сбоило зажигание. Свечи забрасывало бензином, и в конце концов мотор глох. Свечи приходилось выкручивать и чистить, а потом все начиналось сначала: полчаса работает нормально, потом начинает чихать, трястись – и глохнет снова.
Понимая, что он может пропустить начало полетов, возясь с автомобильным мотором, Рудольф в конце концов решил заменить вообще все провода в двигателе. Фирсов хмыкнул, оценивающе посмотрел на подчиненного, но решение одобрил. И вот теперь, методично и сосредоточенно, но максимально оперативно, молодой человек возился с машиной. Просил кого-нибудь в помощь – не дали: полеты на носу. В конце концов, справился сам. Теперь грозный «Заурер» заводился «с полтычка», как прокомментировал Конон. И не глох. А Рудольф мог присутствовать на аэродроме.
…После обеда и отдыха они гоняли моторы. Важно было отрегулировать каждый цилиндр так, чтобы двигатель работал ровно. Фирсов ходил от аэроплана к аэроплану, внимательно глядя на работу мотористов. Теперь у «гатчинских» было по два помощника, из самых смышленых. И все они, как заботливые пчелы, сейчас вились вокруг крылатых аппаратов. Немного поодаль от самолетов, выкаченных из сарая на траву летного поля, стояли ящики с инструментами и бидоны с бензином и касторкой. Двигатели выводили на максимум, клубы синего дыма от больших оборотов легким ветерком уносило на юг. Все было готово, и Фирсов наконец произнес, весело и немного торжественно: