– Повезло, – Рудольф покачал головой.
Они уже подошли к Сопвичу, около которого стояли хозяин аэроплана и механик с бомбами. Сегодня он снова поднимется в небо, как и три года назад! Не тренироваться – восстановительные полеты он уже прошел, – а на боевой вылет. После гибели Эрнеста Бригге отрядом временно командовал Сергей Хорьков, а потом командиром назначили Ивана Ефимова. Иван, как и Роберт Ратауш, всячески поощрял желание мотористов летать. Комиссар Петр Пурин учился летать под руководством Роберта, а Рудольф наконец смог вернуться к полетам наблюдателем. Сергея Хорькова это тоже устраивало: чем больше в отряде наблюдателей, тем легче его самого отпустят в летную школу…
Мысль о боевом вылете слегка взволновала Рудольфа, и он поспешил заняться бомбами. Иван осмотрел самолет придирчиво, как и всегда, они расселись по кабинкам. Началась томительная процедура запуска мотора: закачивание эфира в цилиндры, прокрутка, контакт… В эти месяцы на пуск мотора старались ставить самых высоких и сильных механиков: поди попробуй провернуть пропеллер пару сотен раз! Наконец, минут через двадцать «Сопвич» затарахтел. Они прогрелись и пошли на взлет.
И снова заструилась навстречу трава, зашумел в ушах ветер, а потом толчки от неровностей земли стали слабее, и колеса «Сопвича» отделились от земли, а тень аэроплана стала убегать по траве в сторону. Рудольф очень любил эти моменты – начало полета, когда вблизи аэродрома тебе ничего не угрожает, и можно на пару минут расслабиться и просто любоваться окружающим миром: полями и перелесками, речками с купами плакучих ив, и все это яркое, просыпающееся к жизни, с косыми тенями от встающего юного солнца, а небо такое голубое и чистое…
Резкий рывок и странный звук сзади, а потом машина опустила нос. Иван явно рванул управление на себя. Нос поднялся, но неохотно, сзади раздался треск. Рудольф оглянулся. Сначала показалось, что все в порядке, но потом увидел: ткань стабилизатора в лучах солнца просвечивает. Вероятно, сорвало обшивку стабилизатора. Иван вывел обороты на максимальный режим – «Сопвич» выровнялся. Высота была метров сто пятьдесят. Может быть, двести.
Страха у Рудольфа не было: он понимал, что Иван сделает, что сможет. Тот некоторое время летел по прямой, потом стал медленно поворачивать – «блинчиком», как летали на заре авиации, не давая крена. Повернул так примерно на тридцать градусов и снова летел по прямой. Нашел, наверное, площадку для посадки. Рудольф услышал шум от нижних крыльев, «Сопвич» стал подрагивать сильнее: выпустил тормозные щитки, догадался Рудольф. Земля приближалась, и скорость была явно великовата.