– Да, мой выбор! Да, во всем виновата я.
Именно в такие сумрачные осенние дни, нагонявшие тоску, ей непременно вспоминался Миша, с которым ей всегда было жарко, солнечно и ярко.
Когда они встретились ей было 22, ему – 44. Она – вчерашняя студентка на выданье. Он – успешный и глубоко женатый. Она – почти тургеневская барышня. Он – веселый циник с букетом современных пороков. Но вопреки всем объективным обстоятельствам, у них начался красивый роман длиною в пять лет.
Миша никогда ее не обманывал, обещая развестись с женой. Он честно говорил, что не может ее оставить. И не потому, что у них общий бизнес. А потому что их отношения – это больше, чем любовь: она – его товарищ по жизни, она для него – воплощение лучших женских да и просто человеческих качеств. В ответ на Машин вопрос – «Кто же для тебя в таком случае я?» – твердо говорил:
– Ты моя любовь! И этих слов я не говорил еще ни одной женщине…
А потом, чтобы как-то уйти от пафосности признания, начинал дурачиться:
– Ты когда-нибудь встречала такого дебила? Седина во всех местах уже поперла, а он: люблю, впервые…
– Нет, я, правда, думаю: это не случайно, что есть, видишь, питерские конфеты «Мишка на севере» и «Машка на юге», – продолжал он свое, как всегда, показательное выступление. – Хочешь конфетку? Тебе какую – «Мишку»? Ну, да, конечно, тебе же надо попробовать меня на зубок. Зачем, любимая? Ты давно проглотила меня всего целиком.
О своих чувствах к ней он мог и не говорить, она ощущала его отношение к себе каждой клеточкой своего тела. Но его постоянно тянуло на подвиги, доказывающие любовь к ней. Один из таких подвигов стал даже достоянием немецкой прессы.
На годовщину их встречи Миша организовал поездку в Берлин. В гостиничном номере, элегантно украшенном любимыми Машиными ромашками, их уже ожидал красиво накрытый стол со всеми необходимыми для романтического ужина атрибутами. Когда шампанское было выпито, все слова сказаны, и они уже собирались в спальню, Миша, стоя посредине номера в трусах, вдруг заявил:
– Сейчас я докажу, как я люблю тебя. Возьму и спрыгну с четвертого этажа. И даже не покалечусь, поскольку посвящаю этот прыжок тебе и своей любви…
Маша не успела опомниться, как он уже был на балконе. Пару неловких движений, и он, за что-то зацепившись, слава Богу, ногой, повис с той стороны балкона.