Маша побежала на ресепшн отеля, стала что-то бестолково объяснять администратору, показывая на улицу. Она прекрасно знала английский, но от волнения лепетала какой-то бессмысленный бред. Чопорный немецкий администратор никак не мог взять в толк, что от него хочет эта ненормальная русская. Если что-то случилось в номере – зачем она тащит его на улицу? Что ей вообще там надо – босой и полураздетой? И только когда до его ушей тоже дошел истошный Мишкин крик – «Спасай, Машка! Руки слабеют – сейчас рухну!», – администратор сообразил, что к чему и вызвал службу спасения, или как она там у них называется.
К тому времени под балконом гостиницы собралась немалая толпа зевак, весело выдвигающая версии на предмет того, что сподвигло мужчину в трусах зависнуть под балконом в очень странной позе. Верной версии среди предположений немцев не было ни одной, тем не менее Миша спускался по подъехавшей ему под ноги выдвижной лестнице под аплодисменты и одобрительные возгласы.
Маша влепила герою пощечину, забаррикадировалась в спальне номера и прорыдала полночи. Миша ходил все это время под дверью и мурлыкал:
– Ну, чего ты, малышка, дуешься? Было же весело…
Ей было не до веселья. «Зачем только я связалась с этим циничным, безрассудным, женатым дураком?!» – рыдала она в подушку.
Веселье наступило на следующий день. Миша все-таки уговорил ее перестать дуться и пойти погулять по Берлину. Пройдя всего-ничего, они увидели витрину, под стеклом которой на первой полосе одной из местных газет красовался Миша. Точнее, его задница, снабженная заголовком «Берлин. Балкон. Ромео».
Маша смеялась до истерики, до недоуменных взглядов ко всему привыкших берлинцев. Миша, если и был смущен, то только слегка:
– А я ничего выгляжу – хорошо подкачанный, в брендовых трусах. Вот, Машка, смотри, как важно всегда носить хорошее нижнее белье, а не надевать его только по случаю… Запомни это, детка.
Со временем Маша поняла, что Миша и экстрим – слова-синонимы. Он неделями мог жить у нее, они часто куда-то ездили вместе. Но периодически он вырывался в настоящие, как объяснял, мужские туры – в Таиланд, чтобы самому понять, кто же они такие, трансвеститы; в Колумбию – ну, понятно, зачем. Машу удивляло поведение его жены: судя по тому, что Миша не изменял своим привычкам, никаких последствий в виде скандалов и разборок с ее стороны не следовало.