Странное это было племя, туманное – ильменские словене.
Бескрайние поля вокруг озера Ильмень и могучие дубравы вдоль реки Волхова – все были поделены незримыми линиями границ. И чем больше нарождалось в племени людей, тем больше появлялось границ. Точно хотели разорвать единую землю себе на угодья и унести в хату, спрятать в землянке, как драгоценный камень. А кто посягнёт – рогатину в живот. Отец делил землю на братьев, братья – на своих детей. И уже эти дети, забыв и о родной крови, и о заветах жить в мире, били друг друга за иной клочок ковыля насмерть.
Что было делать? Кто помудрее из старцев, начинали понимать, что если так и дальше пойдёт, если без конца хватать и хватать, скоро каждый будет стоять на месте и только и делать, что караулить с колом в руке – авось кто сенца на чужом поле прихватит!
Вождь Гостомысл, внук Черновита, которому и Борун был родич, всерьёз озадачился, когда глядел на своих восьмерых сыновей. Старший уж не жил с ним и не знал даже, как выглядит младший. И подумал Гостомысл, что, вот вырастет младший, вот настанет время делить землю, тут они друг с другом и познакомятся. И после того знакомства останется либо один, либо ни одного.
И потому Гостомысл снарядил послов через море, посмотреть, как живут крепкие духом норманны. Как викинги правят собой и делят то немногое, чем владеют.
Но выяснилось, что те всё больше пировали и грабили. А словене к тому были не привычны, да и с кем воевать, кого грабить? Корабли строить не умеют, да и речным путём ходить некуда. Говорят, там, внизу по реке одна нечисть живёт. Особенно, где начинается Днепр у Смоленска. Там лешие. И ещё дальше – железнорукие людоеды. И наваливают они себе горы белого камня и живут в них. И столько там серебра, столько яшмы, что человеку нельзя не потерять от этого ум. А потому все они безумные, но могучие колдуны.
Там ещё дальше – остров Буян, где небесный дуб, окованный цепями, а в нём живёт бессмертный кощун, который само солнце каждую ночь в скрыню прячет. Вот только Хорс вырывается утром из его сундуков, да снова на небо бежит. А те говорят, придёт время, и не сможет вырваться солнце из плена кощуна. Это варяги говорят. У них всё так – мрак один.
А потому, напуганные историями про пир богов в небесных чертогах, про то, как им радостно от звона мечей и горячих кровавых брызг, про волка, что пожрёт солнце совсем скоро, про океанских змей и великанов, от которых одно спасение – глаза себе брагой залить, и будь что будет! – испуганные варяжским мрачным духом, вернулись гонцы на родное Ильмень-озеро.