Но тот уже не спорил. Его мир, мир советского учёного, перевернулся. Теперь он больше слушал, чем спорил. Плоскую землю как-то собой все стали называть Эта. Эта земля, эта планета. В общем, Эта.
– А солнце у них где? Неужели внутри, ведь звёзд рядом нет.
Все задумались. Из одного вопроса возникал второй, третий. Бесконечное количество вопросов. И всех интересовала именно посадка. Кухня корабля превратилась в Совет.
– А если сферы нет, но солнце действительно небольшое и плавает над диском? Тогда сможем приземлиться?
– А если справимся с диском, с солнцем, луной и прочим. Есть ли там космодром?
– А если Эта плоская. На трёх слонах и черепахе. Значит, там есть бог?
– А если врежемся в Бога, что произойдёт?
Как-то само собой решилось, что будем изучать планету. Лена сидела по вечерам в кухне и слушала разговоры. Цель миссии по «Вояджерам» выполнена. Обратно лететь шесть лет. А тут мировое открытие! Космическое! Надо изучать.
Но потом всё пошло не по плану. И на спуске Лена стала терять сознание. Если останусь жива, то больше никакого космоса…
Что-то пузырилось и шипело возле уха. Лена открыла глаза. Иллюминатор кухни. Сбоку в обрамление воткнут календарик на следующий год. Олимпиада 1980. Что шипит? Из обшивки корабля торчал шланг подачи кислорода. Понятно.
Лежу на спине. Покачивает. Почему покачивает? Скосила глаза, вода. Вода! Мы упали в океан! Тонем! Тонем. Скафандр цел? Ощупала тело, постучала по стеклу. Начала грести, пытаясь достать до чего-нибудь или перевернуться.
– Лена! Доктор! – Динамики громкой связи захрипели и замолкли.
Лена посмотрела по сторонам. Так, надо в спасательный отсек или в отделяемую капсулу. Плот, аварийный запас. Поплыла. Мимо чайника, каких-то пакетов. Может хлеб взять? Нырнула. Шкафчики раскрыты, взяла два пакета с тюбиками.
В иллюминатор кто-то заглянул. Постучал и показал рукой «Туда».
На нескольких плотах сидела вся команда. Все живы. В скафандрах. Подняли Лену на плот. Повар невозмутимо стал отщёлкивать крепления шлема:
– Посмотрим, какой тут воздух.
– Нет! – Капитан закричал, но было поздно. Повар снял шлем и вздохнул:
– Я видел города. Значит, есть жизнь. Города похожи на наши. Предположил, что форма жизни та же. Логично?
– Не аргумент, – Иванов снял шлем, – Но анализы провести мы не можем, поэтому доверимся натурным испытаниям.