И вновь взгляды. Проверка на вшивость. Сейчас барин затребует
лошадей, сядет в седло, возьмет на повод заводного коня и,
груженный трофеями, поскачет прочь. До первого аванпоста – русского
или французского. Французы – те застрелят сразу, русские немного
помучают и признают шпионом – с тем же результатом.
Подумав, я подобрал с шинели манерку. Судя по весу, полная. Я
стащил в горловины стакан и понюхал. Ого! Коньяк, вернее, бренди.
Не получил он здесь еще свое знаменитое имя. Я напустил в стакан
светло-коричневой жидкости и сделал глоток. Ароматная жидкость
провалилась в желудок, внутри сразу потеплело.
– Угощайтесь, Аким Потапович! – протянул стакан фельдфебелю.
Тот взял стакан и осторожно глотнул.
– Скусно! – заключил и передал стакан стоявшему рядом
каптенармусу. – Мягкая и горло не дерет.
– Из вина гонят, – пояснил я. – Бренди называется.
Стакан пошел по рукам. Остатки допил младший унтер, стоявший с
краю, который и вернул стакан мне. Я надел его на горловину
манерки.
– У меня для вас объявление, Аким Потапович и господа
унтер-офицеры. Имел разговор с Семеном Павловичем, и он дал мне
дозволение остаться при роте вне штата.
Показалось, или лица унтер-офицеров приняли довольное
выражение?
– В связи с чем прошу принять меня в
артель[10], а трофеи взять в совместное
имущество. Согласны?
Унтер-офицеры и каптенармус уставились на Синицына. Тот важно
кивнул.
– Принимаем, Сергеевич. Такой человек, как ты, лишним не будет.
И как фельдшер, и как добрый боец. Так, братцы?
Унтер-офицеры закивали.
– Что до трофеев, то все не возьмем. Мы тоже с понятием.
Фельдшер ровня унтеру и не должен ходить оборванцем. Соберем, как
положено. Понял, Зыков?
Каптенармус неохотно кивнул. Похоже, этот хомяк, выдавая мне
одежду, исходил из принципа: на тебе, боже, что нам не
гоже.
– Все! – Сицинын энергичным жестом подвел черту под разговором.
– Идем, Сергеевич! Отныне твое место у костра подле меня.
Вот и определились…
[1] Великая армия (фр.).
[2] В день солдат получал от казны
около килограмма муки, из которой выходило примерно 1,5 кг хлеба, и
полстакана крупы (измерялась объемом). Из чего следует, что
основным продуктом питания солдата был хлеб, как, впрочем, и в
Европе.
[3] В обычной пехоте ½ фунта мяса или
рыбы три раз в неделю, и чарка (0,13 л) водки четыре раза в неделю.
Крепость водки в то время обычно не превышала 20 градусов. В
гвардии выдачи были чаще.