Блюда подавали простые: запеченного поросенка с гречневой кашей,
жареную курицу, свиные мозги с горохом. Ветчина, сыр… Самим брать
не пришлось – достаточно было указать лакею, и тот клал кушанье на
тарелку. Ели молча, запивая горячее мясо красным вином, к слову,
неплохим. Отсутствием аппетита никто не страдал, так что еда с блюд
исчезала быстро – лакеи только успевали подкладывать. Стук столовых
приборов о тарелки нарушался только указаниями графини прислуге.
Постепенно все насытились, сложили вилки и ножи на тарелки, которые
лакеи, немедля, унесли.
–
Если хотите курить, Семен Павлович, милости прошу, – объявила
графиня. – Покойный муж любил подымить после обеда. От него
остались трубки и табак. Приказать подать?
–
Сделайте милость, ваше сиятельство, – кивнул Спешнев. – Давно не
курил. Мой табак кончился, а в дороге купить было негде – окольными
путями шли.
–
Оставьте эти церемонии, Семен Павлович! – сказала графиня и сделал
знак лакею. Тот немедленно убежал. – Вы русский офицер, который
ранен в сражении и заслуживает уважительного обращения. Обращайтесь
ко мне по имени.
–
Воля ваша, Наталья Гавриловна! – поклонился Спешнев.
Хм, а мне такого дозволения не дали. Ну, да, мещанин…
Вернулся лакей с трубками и деревянной шкатулкой, которые выложил
на скатерть перед штаб-капитаном. Спешнев выбрал трубку, набил ее
табаком из шкатулки и прикурил от поднесенной лакеем лучинки,
которую тот зажег от свечи. Выпустив клуб дыма в потолок,
штабс-капитан довольно откинулся на спинку стула. Мне трубку не
подали, из чего следовало, что я здесь на правах бедного
родственника. Приходилось читать о таком в книгах. Нежеланных
гостей сажали за стол с хозяевами, но обносили блюдами, то есть не
подавали лучшие кушанья – дескать, фейсом не вышли. Эдакое
молчаливое указание на статус. Вообще-то я не курю – бросил
недавно, но хотя бы из вежливости могли предложить. Хотя, чего
хотел? Накормили, одели в обноски – и радуйся.
–
Поведайте, как воевали француза, Семен Павлович, – попросила
графиня.
Спешнев кивнул и пустился в рассказ. Говорил он кратко и сухо –
военная косточка. Под Салтановкой наши попытались сбить французов с
позиций, но неприятеля оказалось больше, чем предполагало
начальство. Несмотря на геройство солдат и офицеров, пришлось
отступать. Русские войска при этом понесли тяжелые потери. Повезло,
что отход прикрыла артиллерия, которая заставила французов умерить
пыл, иначе неприятель мог разгромить корпус Раевского. Роту
Спешнева противник оттеснил в лес, где она пребывала до темноты, не
имея возможности выйти из-за жестокого артиллерийского огня. С
наступлением ночи двинулась догонять ушедшие войска. Сражались
егеря храбро, о чем говорит число убитых и раненых – свыше половины
личного состава роты. Из офицеров уцелел только Спешнев, остальные
пали.