Маша вздыхала:
– Все равно хочется…
Она поклялась: своим детям будет покупать все, что ни попросят. Даже если для этого придется ходить в трусах круглый год и собирать со стола хлебные крошки.
…Теперь, растерявшись от изобилия, она была готова им купить хоть черта в ступе, но как?! Тщетно выискивала диковины из школьного списка: Sharpies14, Mod Podge и 6Pcs novelty tool pens set, наматывая круги в американском коммунизме. В пустынном магазине слонялись бабульки и праздные мужчины среднего возраста. Вдруг ей попалась на глаза ухоженная женщина с девчушкой школьного возраста. Мариванна подбежала к ним и заискивающе промямлила:
– Excuse me, I’m looking for… mmm… Here’s my list. I wonder if you can…15
Незнакомка сцапала список и раздраженно бросила:
– Русская, что ли?
На чистом русском языке.
От радости Мариванна глотала слова:
– Родная моя! Откуда здесь?! Давно?! Может, кофе? Посидим?
Встреча Робинзона и Пятницы так захлестнула – удержаться бы от медвежьих объятий, не зарыдать бы. Ее качала волна обретения Первого Русского Друга.
Пятница отступила на два шага, процедив с неприязнью:
– Конкретно скажите, что вы ищете?
Мариванна скукожилась, как описавшийся щенок, тыкнула пальцем в списочную галиматью и застыла.
Соотечественница быстро нашла и папки, и клей, и прочую дребедень. Сунула все в Мариваньину тележку, пробормотав напоследок:
– Из Энска, 9 лет, нам нравится.
Мариванна стояла неестественно прямо, как могильная плита. Кажется, она так и не сказала «спасибо».
* * *
…Навьюченная рюкзаками и пакетами, мама мамонтенка плелась домой. Ее гиббоновые руки тянулись до земли, солнце поджаривало спину, укутанную новыми рюкзаками. Не отказала себе в удовольствии – потратилась на сыновей от души. На раскаленной спине подпрыгивали «канцелярка», сливки, масло, печенье… Она не ощущала ни жары, ни тяжести, ни боли в измученных ногах, протоптавших рекордные одиннадцать километров. Надо же, здесь пятого сентября – настоящее июльское пекло. Надо же, тоже русская и тоже мать, моя ровесница и…
Олег, Олежек, куда ты меня привез? Здесь нет людей…
Мариванна попробовала переключиться на житейские думы (праздничный обед, торт, шарики), но разбуженные змеи жалили ее мозг. Заползали давно утраченные памятью строчки:
Я знаю сам:
Здесь небо тоже есть.
Но умер там