Двое стражников поравнялись с Орешком. Он чуть посторонился, но
тут к его лицу метнулась лапища одного из стражников. Влажная
тряпка накрыла рот и нос. Резкий горьковатый запах отуманил разум,
смешал мысли, заставил ноги подкоситься. Орешек пошатнулся, но
стражники подхватили его, не дали осесть на вымощенную булыжником
улицу...
Нурайна отвлеклась было, разглядывая особо горластую и
живописную нищенку, но услышала за спиной возню и обернулась.
Ее спутник, с бессмысленным лицом пьяного, не столько шел,
сколько висел на руках у двоих стражников.
Женщина шагнула было вперед, чтобы потребовать у стражи
объяснений, но замерла, пораженная ослепительной и радостной
догадкой. Негодяя узнал кто-то из стражников и без шума арестовал!
Нурайне рассказывали о хитрых приемах, которые применяются при
аресте преступников, в том числе и об одурманивающих снадобьях. Но
какая аккуратная работа! Со стороны – безобидная сценка: двое
стражников, надеясь на вознаграждение, помогают захмелевшему
господину добраться домой...
Великолепно! Все складывается очень удачно! Ничего плохого с
Соколом сделать не посмеют, пока не проверят его невероятный
рассказ. На это уйдет много дней – а корабль отплывает на рассвете.
Последний корабль!
Ничего, ничего, паршивцу полезно посидеть в тюрьме. А она,
Нурайна, отправится в Наррабан одна. Совесть ее будет чиста, да и
брат ни в чем ее не упрекнет. Что она могла сделать? Затеять драку
со стражниками, чтобы ее тоже арестовали? Побежать к аршмирскому
судье и засвидетельствовать личность своего спутника? А если ее
примут за сообщницу мошенника? А корабль тем временем уйдет!
Нет, спасибо Безликим, пусть все остается так, как они решили.
Возвратившись, Нурайна отблагодарит их щедрыми пожертвованиями на
все храмы Тайвера́на и Аршмира.
* * *
Капитан «Золотой креветки» был обескуражен, когда женщина,
расположившаяся в лучшей каюте, небрежно сообщила ему:
– Мой спутник может не успеть к отплытию. Не задерживайся
из-за него, плату все равно получишь за двоих.
«Да чтоб мне на Бродячий Риф напороться! – озадаченно
подумал капитан. – Я-то решил, что тут любовная история,
похищение...»
А в трюме, на мешках с пшеницей, устраивались поудобнее еще трое
путешественников, которым капитан после некоторых размышлений тоже
позволил плыть в Наррабан, но при условии, что они будут как можно
реже высовываться на палубу.