– Без меня, – возмутился Инг. – Я детей не убиваю.
– Про убийство речи нет, – ответил Бык, – княжича надо выкрасть и отдать мне. Уже я передам его нанимателю.
– Лучше с голоду подохнуть! Дитя ещё на груди висит у мамок, а ты… – Инг махнул рукой, так и не закончив мысль.
– Хорошо. Значит так. Остальные?
– Бывали задания и похуже, – кивнул Птах.
– Согласен, – подхватил Косой. – А говорят, княгиня-то сочна девка!
– Вот и славно, – хлопнул в ладоши Бык.
– Косой, Птах вам теперь тереться возле дворца, пока не вынюхаете. Щенок, пойдёшь за мелким. Твои охотничьи повадки лучше всего сгодятся. Нам не помешал бы ещё воин, но коль Инг выше такой подлой работёнки, что поделать.
Бык развязал кошель, высыпал на стол серебро:
– Сделаем, будет золото, – сказал он, деля монеты на пятерых.
Птах крякнул, заметив, что главарь включил в делёжку Инга.
– Меня можешь не считать, – пресёк Инг, – я детьми не торгую, и серебро это мне противно. Я в дружине служил! А ты паскудством честь мараешь! Отдай лучше Щенку.
– Честь? – встрепенулся Волк. – Так, может, тебя в дружине учили, как из чести каши наварить? Много ли она прокормит? Что-то тебе честь не претила разбойничать!
– Тихо вам! – рявкнул Бык, – Разгорячились! Если тебе десяток серебра лишний – на здоровье!
Бык быстро раскидал монеты на четыре кучки и объявил:
– Нам месяц дали. Как готовы будете, так приступим. Свободны.
Серебро у Волка не задерживалось, а раскаяние не мешало спать ночами, за то Инг его особенно не любил. Волк же относился к старику отстранённо. Вот Птах и Косой доставляли больше хлопот: от них невозможно что-либо утаить. Но это сейчас и на пользу. Ловкий Птах обыщет каждое дерево в Грате. Косой же, хоть и не может прямо глядеть, выучился каждым глазом видеть поболе многих здоровых, а, прикидываясь дурнем, спокойно входит в любой дом. Он-то и высмотрит повадки охраны, слуг и князя. А Волку остаётся только отдыхать и ждать случая.
В Грату Волк пришёл к ночи. Стражи у городских ворот были увлечены жарким спором, и не обращали внимания на проходящих мимо. Их работа состояла только в том, чтоб при князе хорошо себя показать да досматривать повозки.
Ремесленные и жилые улочки мало интересовали Волка, другое дело Торговый конец – там можно многое вызнать, оставшись незамеченным. И девки там сговорчивые да болтливые. Особенно в крупной корчме, с гостиницей на пять изб.