Потапова удивилась – как она может
приказать гражданским людям? У них подчиненность иная, не
послушают, не в армии же.
Берестов ожег женщину бешеным
взглядом, но не обматерил, а просто потыкал пальцем в тяжелую
кобуру у нее на спине. Намекнул молча. А вскоре от тех двоих, что
устроили по его приказу пункт регулировки движения на повороте,
пошли первые порожние грузовики. Водители ругались на сумасшедших
идиотов, которые совсем рехнулись, – чуть не стреляют, если не
слушаешь! – и что они будут жаловаться вплоть до всесоюзного
старосты Калинина! Правда, в основном, они затыкались, когда
встречались с взглядом старлея. Нехороший у него был взгляд, не
располагающий к прениям и жалобам. Очень нехороший. Не человечий
какой-то уже.
Больше всего боялся Берестов, что
сейчас прилетят снова бомберы, потому суетился, как однорукий в
почесухе. Столько всего надо было успеть сделать! Спасти хоть
что-то! Сам себя подгонял, хотя куда дальше. К нему, как к
начальству, лезли с сотней вопросов, в основном – дурацких, но и
толковые были. И эта первая в его жизни серьезная эвакуация
вынуждала решать быстро и – по возможности – не совсем глупо. В
голове билось, что он занимается самоуправством, прав у него таких
нет – менять дислокацию медсанбата без приказа, но после всего, что
уже произошло за сегодняшнее утро, он как-то и не думал, что его
могут судить и даже и расстрелять, потому как кто-то из раненых до
города живым не доедет, помрет по дороге. И это будет тоже его
вина. И если тут накроют следующими бомбами всех лежащих, сидящих и
суетящихся людей – тоже его.
Парни на дороге отлично с задачей
справились, через пару часов количество лежачих резко уменьшилось,
ходячие и сами потянулись долой, мудро решив, что лучше плохо идти,
чем хорошо получить бомбой по башке, – участь таких нерасторопных
была прямо перед глазами. Даже чересчур наглядно.
Оставалось десятка два тех, кого
везти было без толку, только мучить зря перед смертью. Сам Берестов
с ними и остался, отправив всех, кого можно, в том числе и Иванова
с Корзуном, спохватившись потом, что сглупил, – надо было им хоть
благодарность объявить за прекрасно выполненный приказ.
Бомберы и впрямь прилетели через пару
часов, если и не те самые, то с виду – такие же. Описали пару
кругов, словно падальщики, посмотрели и, видать решив, что овчинка
выделки не стоит, а цель не оправдывает бомбы, улетели на восток
чьей-то похоронной процессией.