Величайший – это, конечно, мощь, поражающая воображение, но всё-таки великий и по времени ближе, и по происхождению понятнее: поэтому, наверное, только относительно него пророчество не было озвучено во всеуслышание. Что ж, это мудро, и по отношению к девочке, милосерднее: лучше, чтоб за ней охотился лишь правитель внутренних, а не всякий похотливый гад, алчущий стать отцом величайшего. Иметь такое пророчество и жить свободно – это слишком рискованно.
Хорошо, что о втором пророчестве знали лишь правитель внутренних переинатов и старейшина Сведущих, изрекший его. Пророчество относительно великого прозвучало на свадьбе, в присутствии гостей, а второе – уже после неё. Так хорошо, так даже правильнее, но все же…
«Не понимаю… – устало думал Сведущий. – Не понимаю волю Мира». Всё происходящее вызывало в нем чувство беспокойства и обречённости – и никуда нельзя было от этого деться.
«Старый ты дурень!.. Неужто ты хотел найти утешение в святейшем писании, которое видел тысячу раз?». Сведущий захлопнул книгу и устало поднялся с кресла, намереваясь пойти принять лекарство. Слишком уж сильно болела голова от бури во мраке.
– У правителя-то, поди, сейчас голова не болит! – саркастически усмехнулся старик, пытаясь отвлечь себя от боли.
– Верно, – на голос, слышать который ожидал всего менее, старик, вздрогнув от неожиданности, резко обернулся. Собеседник насмешливо продолжал: – и у тебя скоро не будет.
Коротко сверкнуло лезвие – и голова старейшины Сведущих слетела с плеч.
Глава 2. Обещанное дитя
Кулёк был мягким, тёплым и приятно тяготил руки. Темноволосый крепыш был здоров, прекрасен и восхитительно пах молоком. Сердце матери преисполнилось счастьем: никаких сомнений, лучший ребёнок в мире – это её сын. Он вырастет сильным и благородным…
«…станет великим и изменит мир».
Слова пророчества, прервавшие брачное благословение старейшины Сведущих, стояли в ушах. Брачный алтарь, усеянный отблесками, имитирующими крону древа Мира, удивленное лицо её правителя, ставшего её мужем, ропот, пронесшийся среди гостей, и трепет, охвативший её в тот момент – всё было словно вчера. Пророчества Мира столь же редки, как и свадьбы правителей, поэтому то, что случилось – воистину благословение.
И вот оно, через восемь священных месяцев появившееся на свет пророчество, крепко спит на её руках, насытившись. Такой крошечный, такой прекрасный – обожание и любовь в чистом виде. У него от неё – лоб и скулы, в остальном – вылитый правитель. Те же прозрачные сиреневые глаза, иссиня-черные волосы, так же хмурит лишь правую бровь. Крохотные пальчики, ушки, носик и губки. Мать не удержалась и расцеловала сына в пухлые щёчки: такой восхитительный, такой сладкий – как им надышаться?..