– Как вас зовут друзья? – спросила Аги.
– Соник, – усмехнувшись, ответил я.
– Соооник, – задумчиво протянула она. – Соник-Софроник… Это похоже на здешнее Цзофия. Цзофика. Почти то же самое, только звучит как местное.
Так, моя дорогая наставница, безрассудный Соник (сам не слишком понимая, как) стал Цзофикой – девушкой на вид простой, но, надеюсь, по-своему симпатичной. У этого нового персонажа впереди целая история – и ты ее непременно узнаешь. Думай обо мне, читая эти строки, как я думаю о тебе, пока их пишу.
Безутешный в разлуке
С.
Письмо пятое
Доброго дня тебе, Марит, здравствуй!
Четыре дня прошло с последнего моего письма. Восемь дней я в Вираге-Озерном. Слишком мало, чтобы успел дойти ответ, даже если ты ответила сразу. А это ведь очень самонадеянно – думать, что ты непременно ответишь сразу?
Я просто буду ждать.
Сижу, скрючившись, в комнатушке для прислуги – никакого стола здесь, конечно, нет, держу тетрадь на коленях, поставив чадящую лампу перед собой на табурет. Молюсь, чтобы никто не заметил, что в такой поздний час я жгу масло – как будто я вновь в общей ученической спальне в Ордене, и вот-вот явятся старшие, чтобы дать леща всем, кто не спит после наказа тушить свет.
Я выкроил это время, чтобы рассказать тебе о семье, в которой мне предстоит потрудиться: в первый день на месте я хочу ухватить свежее впечатление от всех домочадцев – разделяя его с тобой. Как это стало привычно – постоянно удерживать тебя в мыслях, все на свете поверять тобой, все неясности проговаривать, словно держа перед тобой ответ.
Да, я сел, чтобы поведать тебе все это – и мой рассказ еще впереди, – но перо уперлось в бумагу, и я тяжело задумался.
Почему то, что происходит со мной здесь, так мало меня волнует?
Если вдуматься: что за безумная затея выдавать себя за прислугу, переодевание в женщину, подчинение старой Пири, задача, которую я ставлю перед собой – все это должно приводить меня в ужас и вызывать протест. И что же? – все эти дни я прожил как в тумане. Шел куда вели. Делал что говорили. Откликался на то, что видел и слышал – но словно сквозь плотное одеяло. Почему?
Потому что все это – второй план моей жизни. Как фон на картине. Как в театре – задник сцены. Как в романе – описание природы.
А первый план – это ты.
Марит.
Я тоскую и умираю в разлуке с тобой. Душа не принимает расставания. Тысячу раз на дню я уговариваю себя, что эта поездка – часть моей истории миротворца, жест твоего доверия, шаг вперед в ремесле. И тысячу раз эти уверения разбиваются о стену отчаяния – ты отослала меня прочь. Тысяча игл колет меня, стоит мне вспомнить, что ты не пришла меня проводить и никак меня не напутствовала.