Придворные и король стояли, словно пораженные заклятием. В
глазах Нуренаджи разгоралось злобное ликование Тореол,
растерявшись, нагнулся над стариком, чтобы помочь ему встать.
– Не-е-ет! – провизжал тот с ужасом и отвращением. – Уйди,
мучитель! Прочь от меня! Прочь!
Пламя свечей вытянулось длинными языками, дернулось в сторону,
чуть не погасло. Что-то рвануло воздух, словно плотную материю, с
треском и колыханием. Оцепеневшие люди не успели заметить, как
Тореол исчез. Пропал. Был человек – и не стало его...
В этот миг никто не помнил, кто он – король, принц или
придворный. Все почувствовали, что над ними навис массивный
каменный свод, что от стен и пола сквозь ковер тянет промозглой
сыростью и что вокруг – опасный, недобрый, непознаваемый мир.
Отшельник, сидя на полу, спрятал лицо в ладонях и тихо молился.
Затем поднялся на ноги и спотыкающейся походкой вышел из пещеры.
Гости поглядели вслед этому глубоко несчастному человеку и в
угрюмом молчании двинулись по другому коридору к выходу.
Уже оказавшись под ясным утренним небом, Нуртор обернулся к
племяннику и сказал:
– Я рад, что в этом замешан не ты.
* * *
День прошел в неприятных хлопотах. Тореол из Клана Орла, Ветвь
Изгнания, был объявлен государственным преступником и заочно
приговорен к смерти. Гонцы вылетали из ворот Джангаша, торопя злых
коней. Десятки голубей взбивали крыльями воздух, неся в мешочках
бумаги с приметами изменника. Мудрый Айдаг Белый Путь из Клана
Акулы, Истинный Маг, мысленно передавал двум своим внукам,
Хранителям портовых городов Дейми́ра и Фаншми́ра, королевский
приказ: закрыть порт, проверить все корабли, дабы злодей,
покушавшийся на жизнь короля, не скрылся за море!
Придворные суетились вокруг государя, всем своим видом выражая
готовность разделить с повелителем тяжкий груз его забот. Громче
всех шумели те, кто еще недавно хотел видеть Тореола единственным
наследником престола. Но и они, и их недавние противники в глубине
души испытывали нечто вроде облегчения. Наконец хоть какая-то
определенность!
Разумеется, Нуренаджи – грубая скотина, дрянная поделка под
Нуртора. Дядюшкины недостатки увеличены в нем, как в кривом
зеркале, а вот присущей королю отваги и решительности что-то
маловато. Год назад столицу тихо обошла фраза, неосторожно
брошенная заезжим знатным нарраба́нцем: «Если дядя – Вепрь, то
племянник – свинья».