От невероятного облегчения, смешанного с яростью, Арлина крепко
отшлепала своего ненаглядного по круглой тугой попке. Оскорбленный
Сын Клана басовито, протяжно заревел. Его во весь голос поддержала
сестра – забытая всеми, несчастная, чумазая, с золой в
волосах...
Арлина сгребла своих драгоценных в охапку и расцеловала, сведя
на нет всю воспитательную пользу от трепки.
– Ладно, маленькие мои, ладно... всё уже, всё, мама не
сердится! А вот мы сейчас умоемся... Что встали, дурищи
бестолковые? А ну, живо вымыть детей! Я с вами еще поговорю!
Рабыни подхватили малышей на руки и исчезли, радуясь, что легко
отделались: госпожа была вспыльчива, но отходчива.
Арлина, успокаиваясь, прошлась по комнате, заметила учиненный
беспорядок, распахнула дверь и кликнула прислугу. На зов примчалась
шустрая служаночка по прозвищу Перепелка и начала складывать вещи в
сундук. Работать молча рабыня не умела (она болтала даже во сне,
что могла бы подтвердить чуть ли не половина гарнизона крепости). И
сейчас, встряхивая и сворачивая одежду, бойкая девица загадочным
голосом сообщала госпоже новости, странные и непонятные.
Оказывается, Хранитель отправился по дождю искать пропавшего
мальчишку Ильена. Вернулся без мальчишки, мокрый, в перепачканной
одежде, столкнулся у ворот с десятником Сайвасти и вцепился в него,
как болотная лихорадка в рудокопа: где, мол, сейчас был да что
делал? Сайвасти ответил: лучников, дескать, с утра на плацу
тренировал, теперь часовых проверяю. Хранитель прямо побелел и
говорит: по лесу, мол, шляются какие-то оборотни, как бы с Ильеном
беды не вышло. Пусть, мол, ему дадут арбалет и колчан да поднимут
конный десяток... И снова ускакал, даже не переоделся, а с ним –
десяток Аранши...
Рассказ рабыни встревожил супругу Хранителя. То, что в столице
прозвучало бы чушью и бредом (оборотни какие-то!), здесь, в
глухомани, полной Подгорных Тварей, наводило на неприятные
мысли.
Госпожа вышла на винтовую лестницу и услышала внизу голоса: там
болтали, усевшись рядышком на скамье, супруги трех сотников.
Собственно, говорила одна – Ауна́ва Гибкая Ива, а Миланни и
Айле́ста лишь недоверчиво попискивали в ответ на ядовитые речи
приятельницы.
Вслушавшись, Арлина поняла, что новости она узнала позже других.
Аунава разглагольствовала насчет внезапного отъезда господина: мол,
про оборотней – это детская сказка, а на самом деле Сокол с Араншей
крутит шуры-муры, своя жена надоела. Для того все и затеяно, чтоб
людям глаза отвести и с долговязой наемницей из крепости уехать.
Вот увидите, мол, раньше утра не вернутся...