Дверной звонок дал знать, что прибыл новый клиент. Бугай у двери поднялся с кресла. Владелица заведения, чье лицо и возраст невозможно было угадать под толстым слоем румян и пудры, подошла и приоткрыла дверь на цепочку.
Она почувствовала запах водки и увидела раскрасневшееся лицо, развязанный галстук и расстегнутую сорочку, из-под которой выглядывал шрам.
– Добрый вечер, мадам, – язык Карагача заплетался. – Яша из «Аркадии» рекомендовал мне ваше место.
– Заходите, прошу вас. – Мадам сняла цепочку и гостеприимно распахнула дверь. Карагач сделал шаг внутрь, после чего резко отодвинул ее в сторону.
– Что вы себе позволяете? – вскинулась мадам. Страж у двери уже был готов опустить кувалду своего кулака на голову гостя, но вид трех вооруженных людей остановил его. Шугарин, Евсеев и Костанжогло вошли в квартиру вслед за Семеном.
– Как вы смеете! – визжала мадам. – Немедленно покиньте мой дом!
Шугарин показал ей удостоверение. Увидев слова «уголовный розыск», она отступила, прикрыла густо напомаженный рот и сложила руки на груди. В глазах её под напускным безразличием проглядывала тревога.
– Что вам угодно? – прошипела хозяйка.
За ближайшей дверью женский голос вскрикнул от боли. Не раздумывая, Шугарин распахнул дверь.
Почти все пространство занимала огромная кровать, на которой лежала молодая девушка, почти девочка. Ее кружевная сорочка была разорвана, правый глаз заплыл. На левом предплечье кровоточил порез, под которым виднелись следы пальцев от жесткого хвата пятерней.
Доктор, молодая женщина в гимнастерке и черной юбке, легкими деликатными движениями обрабатывала края раны. Рядом на кровати лежал саквояж с медицинскими инструментами, а на столике рядом стояла керосиновая лампа.
Первое, что увидел Шугарин, когда перевел взгляд на доктора, был изгиб тонкой шеи между воротом гимнастерки и копной коротко стриженых волос. Кожа была светлая и почти прозрачная.
Доктор обернулась на вошедшего мужчину, увидела у того в руках револьвер, подняла глаза и выразительно посмотрела. Шугарин смутился и убрал оружие. Доктор вернулась к пациентке.
– Потерпи, милая. Немного осталось, – сказала она, продолжая обрабатывать рану. Голос у нее был низкий, ровный, утешающий.
– Кто ее так? – спросил Шугарин.
– Он на кухне.
– Не стоит волноваться. Ничего страшного не случилось, – закудахтала впорхнувшая хозяйка, заглядывая Шугарину в глаза. – Девочке повезло, лицо почти не задето, так что работать сможет. Клиент все оплатит.