Двумя рядами белоснежных зубов с фотографии улыбался сотрудник ростовской милиции Семен Васильевич Карагач.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Первым в кабинет вошли Шугарин и Коля Евсеев, за ними Карагач. Замыкавший Костанжогло громко хлопнул дверью. Это стало сигналом, по которому двое первых развернулись и нацелили револьверы на Семена. Тот от неожиданности сделал шаг назад – в спину ему вонзился ствол Костанжогло.
– Руки, – сказал Шугарин.
– Случилось чего? – спросил Карагач, поднимая руки вверх.
– Григорий, обыщи его, – приказал Шугарин. – Только нежно.
– Не первый раз.
– Вот эта фраза настораживает, – заметил Карагач.
Семен смотрел, как один револьвер переходит из его кармана в руки Коли и как второй покидает сшитую на заказ незаметную снаружи кобуру на лодыжке. Костанжогло закончил обыск и заключил:
– Чисто.
– Проходите, Семен Васильевич, присаживайтесь. – Шугарин указал на стул, на котором утром сидел Моня.
– Мне, стало быть, с этой стороны стола? – уточнил Карагач. – Не сразу к стенке. И на том спасибо.
Молчание затягивалось. Обычно люди, сидящие на стуле перед Шугариным, начинали нервничать после пары минут, но Карагач был спокоен.
– У нас к вам несколько вопросов, Семен Васильевич, – начал Шугарин.
– Слушаю вас, Федор Петрович. – Карагач поддержал официальный тон.
– Ваше поведение наводит на мысль, что вы хорошо знакомы с криминальным миром.
– Вы сюда тоже попали не из пансиона благородных девиц.
– Меня прислали как сознательного рабочего на помощь милиции, – пояснил Шугарин. – Я в типографии раньше работал, книги набирал. – Он кивнул на Евсеева. – Коля пришел заменить старшего брата. Его бандиты застрелили. Григорий до революции счетоводом был.
– Вы меня о чем-то спросить хотели? – прервал его Карагач. – Так спрашивайте. Ваши героические биографии мне интересны, но не сейчас.
Шугарин достал фотографию.
– Во время осмотра места происшествия в ювелирном магазине «Федотов и сыновья» была найдена вот эта фотография. Мы бы хотели получить ваши пояснения.
Шугарин протянул ему фото. Карагач вгляделся, и бесстрастная маска на его лице сменилась ностальгическим умилением.
– Сколько лет, сколько зим, – протянул он. – Откуда у вас? Можно мне будет потом копию сделать на память? А то моя такая же сгорела.
– То есть, вы подтверждаете, что на этой фотографии вы? – напрягся Шугарин.