Благодарности я не ждала, ведь таким образом, по собственному убеждению, я попросту отрабатывала безвозмездное квартирование. Однако сама хозяйка придерживалась иного мнения. «Оленька, в наше время это роскошь – даром делать людям добро. Запомните это и держите в голове всю жизнь: любая работа должна быть оплачена», – с такими словами как-то раз она положила мне на стол желтоватую купюру достоинством один рубль. После любое моё действие по дому поощрялось материально. Противиться порывам Нонны Залмановны было бессмысленно, да и невежливо: она платила мне так же от всего сердца, как и я – ей помогала.
Наконец однажды, когда я, отработав положенное, развлекала Арину, разучивая с ней песни с заслушанной до царапин и заикания любимой пластинки, хлопнула входная дверь, послышались шаги в прихожей и раздался голос Алика, неразборчиво оповестившего о своём возвращении. Арина вскочила на ноги раньше, чем я успела откликнуться, и, когда я только показалась из комнаты с видом разбуженной совы, уже выплясывала вокруг отца вприпрыжку, и висла на нём, и заглядывала в портфель, пытаясь высмотреть, не принёс ли он чего-нибудь по её душу.
Но на сей раз Аарон отстранил дочь до того, как её любопытный нос вынюхал бы добычу. Намекнув Арине, что сейчас намерен потолковать со мной без посторонних ушей, он провёл меня в кухню и, звякнув застёжкой портфеля, извлёк тонкую книжицу в багряной обложке с двуглавым орлом на титуле – паспорт гражданина СССР.
– Вручаю, – произнёс он с наигранной торжественностью. – Мог бы оставить себе на память, но тебе он, ей-ей, будет нужнее.
И он засмеялся.
Затем звучали его пожелания мне беречься и не попадаться на глаза кому не следует, и мои слова признательности, и его опасения за моё будущее и (с долей шутки) прошлое, и общие вздохи о скором расставании, и прочувствованные слова обоюдной приязни, и прочая, и прочая…
Как бы то ни было, жизнь не остановилась. Был пройден определённый этап, благодаря которому я стала на ноги, – что ждало меня впереди, зависело от меня самой. И, каким бы туманным ни казался мне дальнейший путь, у него было продолжение, а где-то далеко ждал и конец. Но перед тем как конец бы наступил, мне многое лишь предстояло: прощание с Нонной Залмановной, супругами Грахольскими и Ариной, встреча с моей семьёй, меня не знавшей, и цепь необъяснимых эпизодов, из-за которых этот путь сложился именно так, как предначертал кто-то, кому это приключение со мной неведомо зачем было нужно.