А вижу я, что сапоги на сучащем мелко ногами солдапере целые.
Совершенно. Рука, причем левая, окровавлена и перевязана довольно
грамотно, и из кулька марлевого торчат три пальца.
– Он точно на мине подорвался? – спрашивает
братец.
– Точно, – отвечает носильщик.
– Где было? Как получилось? – обретает дыхание
Крокодил.
– Да там, где вы сегодня мины снимали, – отвечает
переводящий дух носильщик.
Раненый, положенный к нашим ногам, продолжает плакать и
скулить.
– Что, не все сняли? – допытывается сапер.
В палатку понабилось народу – старший сапер тоже тут, на
его физиономии отпечатались складки рукава бушлата, спал видно.
– Нет. Этот малец уже снятую мину стал расковыривать. Вот
его и тяпнуло.
– Йопперный театр! – с чувством облегчения произносит
старший сапер.
– Согласный, – подтверждает Крокодил, и они выпирают
животами лишних из палатки.
Подрыв странный – парню размололо ладонь, снесло два пальца и
здорово повредило оставшиеся. Кровотечение незначительное, и,
глянув на все это безобразие, заматываем искалеченную кисть
обратно. Трачу еще ампулу промедола. Парень в полуобморочном
состоянии, рассказать, что он там учудил со снятой миной, не может,
да нам и дела нет. Эвакуировать надо.
Помня о нравоучениях начвора, прошу поднять ботана. Теряем время
в уточнениях, наш ли это боец, кто командир и что скажут в
Кронштадте.
Ревут моторы какой-то техники совсем рядом – к нам прибыли
грузовики. Повара подняли, и он убег к кухням принимать продукты.
Вот обратным рейсом они и раненого захватят на берег, а там уж
какая-нибудь шаланда найдется. Сейчас между Кронштадтом и берегом
постоянно курсируют не меньше двух десятков всяких посудин.
Перед тем как его уносят, строго предупреждаю носильщиков и
самого бедолагу, чтоб ничего не пил по дороге.
Саша удивленно смотрит:
– Ты ж все время говоришь, что вода – всему голова. А
тут такая кровопотеря!
– Пустяковая у него кровопотеря. Если же его напоишь, он
после дачи наркоза вполне может блевануть. В стерильной
операционной. Там это самое то будет. И если еще ухитрится
оказаться без сознания и вдохнуть чуток своей блевоты – так
после операции гарантированно будет воспаление легких. А парня и
так бог обидел.
– Курить-то ему можно? – спрашивает носильщик.
– Да не очень-то… Лучше и без этого обойтись. От курева
давление может подскочить – усилится кровотечение. Это тоже ни к
чему. Вышибет тромбы. Повторное кровотечение будет.