Тут Берта смахнула внезапно показавшиеся слезы с уголков глаз. Изольда сделала вид, что не заметила этих слез.
Огромные неясные фигуры смотрели на двух ведьм через сумрак и занавесь ветвей яблоневых деревьев. Потерявшие волю и большую часть разума, извлеченные из своей естественной среды – сумречного промежутка, и запертые в личный промежуток Берты, они не утратили своей силы, но теперь их сила была силой старой ведьмы…
Взгляд Берты пронзил сад.
– Будем надеятся, что они мне никогда не понадобятся.
– Ты о тех серых существах?
– Да. Мне бы отпустить уже их на волю. Они ведь мирные на самом деле. Буду умирать, так отпущу…
– Похоже, им тут еще томиться и томиться. – Хмыкнула Изольда, обхватив, будто девочка, руками колени, и разложив вокруг себя полы серой хламиды.
Но пора было поговорить о деле.
– Что с мальчиком? – начала Берта.
Лицо Изольды поддернулось горькой тенью.
– Завтра он умрет. Это точно. Мне пришлось потратить большую часть своей энергии, дабы проникнуть в Варагрис и выбраться оттуда, но Красное древо мне все сказало… Все произойдет завтра, и мы не должны спасать его.
– Уже завтра?!
– Все проиходит очень быстро. И мальчик – последняя деталь пазла. Почему-то именно он – тот, кто сможет забрать с окраин темного промежутка белый Асху… Мы лишь посредники. Я уже предупредила Моджо, чтоб завтра он нашел его дух и препроводил к тебе. Ты должна быть готова, ведь только ты сможешь открыть ему окольную, тайную дорогу к окраинам темного промежутка…
– Могу. – Буркнула Берта, напряженно потирая старческие руки. – Я многое могу. Вот черт! Почему же это именно сын Патрисии?
– Быть может, это ее плата, за ведьмовскую сущность? Ведь все мы рано или поздно заплатим.
– Скорее всего. А что ее дочка?
Изольда подперла кулаком подбородок.
– Мы не должны вмешиваться в то, что завтра произойдет с их семьей. Девочка пойдет своим путем. Так мне сказало дерево. И путь ее важен. Но… Беатрис предложила кое-что.
Берта удивленно подняла брови и повернулась к Изольде.
– Что же?
– Свою дочку. В определенный момент она присоеденится к дочке Патрисии, и у той, что бы с ней не произошло, на ее личном пути будет что-то вроде охраны.
– Беатрис всегда меня поражала!
– Она такая же зануда как и Патриссия, и такая же жестокая. Мне кажется, она вообще никогда не любила свою дочь.