Спустя четыре года, в то время, когда заканчиваются съемки фильма, появляется эта книга. Поутихшая было ксенофобия снова готова подняться устрашающей волной, и война уже на пороге, то же самое, что в те годы: дополнительный аргумент, чтобы итальянцы (те, кто плавает по морям, и, главное, те, кто по ним не плавает, а лежит и загорает на песке, растянувшись на полотенце, кто играет в бадминтон или участвует в пляжных вечеринках и считает справедливым и даже патриотичным дать погибнуть людям, бегущим от голода, от преследований и от войны), помнили, чьи они дети. Хотя нет, уже внуки.
* В конечном счете список следующий, в алфавитном порядке:
Роберто Алаймо, Сильвия Баччи, Жасмин Бахрабади, Алессандро Бергонцони, Катерина Бонвичини, Кьяра Валерио, Сандро Веронези, Паоло Вирци, Франческа д’Aлойя, Эдоардо Де Анджелис, Хамид Дзиарати, Сильвия Джаньони, Джузеппе Дженна, Джипи, Лука Донинелли, Марко Кассини, Мануэла Каваллари, Массимо Коппола, Франко Корделли, Симоне Ленци, Антонио Леотти, Габриеле Муччино, Микела Мурджа, Антонио Пеннакки, Риккардо Родольфи, Элена Станканелли, Тереза Чабатти, Стефано Эко.
Признаюсь как на духу.
Признаюсь, что когда мне его принесли с перебитой спиной, ни живого ни мертвого, но все же живого, я испытала огромное облегчение, но не потому, что он остался жив – в этом я признаюсь, а из-за перелома спины. Мы поженились недавно, он быстро продвигался по службе во флоте, будучи самым способным, и я уже смирилась, понимая, что вышла замуж за воина, и понимая, как и все вокруг, что мы верно движемся к войне. Я знала, что он будет служить родине, не щадя себя, и, значит, отдаст ей жизнь. Это убивало и меня. Как будто часть моего молодого тела к тому времени уже отмерла. Так мне было написано на роду, я знала, я согласилась, но это убивало меня.
Как вдруг этот несчастный случай. Не в Африке (в ожидании большой войны мы затеяли свою маленькую африканскую кампанию), а в ста километрах от дома, в Специи. Не во время героического наступления, а во время учений. Волна, поднятая торпедой, накрывает его гидроплан, скользящий по поверхности воды, и разносит вдребезги. Перелом позвоночника, неизлечимый. И я признаюсь: признаюсь, что инвалид был мне дороже здорового, пенсионер дороже командира корабля, он был пленником – моим и семьи, которую бы мы создали. То, что он не погиб, было чудом. Но еще большим чудом было то, что он не сможет больше сражаться и будет вечно нуждаться во мне.