– Так я чуток, для настроения, – поднимает стопку и одним махом опрокидывает её в себя. – И вообще, чёй-то ты меня уму-разуму учить надумала? Мала ещё!
Родительница с глухим стуком ставит рюмку на стол.
– Мам… а где деньги? – спрашиваю осторожно. – Ты взяла?
– Да, я! У Валеры день рождения, если ты забыла! – повышает на меня голос она.
– Но они нужны были…
– Вся в папашу своего! – наливает себе ещё одну порцию «Беленькой». – Должна мать свою личную жизнь наладить или нет?
Я молчу. Неоднократно пыталась объяснить ей, что чёрная полоса не сменится белой до тех пор, пока она будет пить и путаться с сомнительными мужчинами. Но кто бы меня слышал…
– Я Валерочке подарок хочу купить, – информирует меня она.
– Мама, нам за сад платить двадцатого и за свет долг надо погасить, – шепчу в отчаянии.
Подхожу к холодильнику. Открываю. Бутылки, что стоят справа, лязгают, стуча друг о друга. На полке замечаю готовые фасованные нарезки. Закрываю. Прислоняюсь лбом к холодной поверхности.
– Чё? Ну чё, Алёнк, надо ж праздник человеку устроить-то!
Праздник… В прошлом году она забыла про день рождения младшей дочери.
– Любовь у нас. Знаешь какая! – томно вздыхает Катя. – Как в книжках этих твоих!
Меня передёргивает. Я с этим Валерой на одну поляну бы не присела…
– Та, – машет мать рукой. – Много ты понимаешь!
– Что Ульяне кушать, мам? – интересуюсь устало.
– А то нечего прямо! – злится она. – Макароны свари, гречку! Закуски только пока не трогайте! Надобно чтоб красиво, ну накрыть там, поняла?
Вздыхаю. В глазах застывают слёзы. Я месяц по вечерам работала, чтобы какому-то чужому Валере было хорошо?
– И это.. Давай после своего зверинца поезжайте в Бобрино к бабке, – чиркая зажигалкой, выдаёт она. – Чистый воздух, все дела, полезно…
– Чтоб не мешались, – не могу не съязвить я.
– Поговори мне ещё! Совсем от рук отбилась. Ну-ка дневник неси.
– Он уже два года как электронный, – напоминаю ей сквозь зубы.
– Придумали ерунду, – фыркает мать, выпуская изо рта густой, сизый дым. – Что там вообще в этой твоей гимназии богатых ублюдков?
– Ничего, – отвечаю коротко.
– Хать бы делилась с матерью. Мож совет какой нужен.
Совет… Я едва сдерживаюсь от того, чтобы не засмеяться в голос.
– Мы ж как подружки раньше были, – корит она.
– Будто я виновата, что после смерти Миши тебя понесло! – отвечаю резко.