Сергей обнимал ее. Водил по ее телу руками. Целовал ее губы. Не мог поверить, что все это реальность.
«Так тони», – вновь и вновь раздавалось в его голове.
И тьма приходила на смену всем движениям и словам.
Сергей все больше и больше терял ощущение реальности. Практически растворялся в воздухе, как ему казалось. Он пытался кричать, ведь уже не ощущал Киру. Не мог к ней прикоснуться.
Сама Кира становилась трупом. Ее тело превращалось в скелет, и вместо лица зияла маска смерти – бессмысленно улыбающегося черепа с пустыми глазами.
– Сергей, – раздалось где-то поблизости.
Голос.
Очень знакомый.
Сергей открыл глаза.
– Кира, – произнес он влюблено.
«КИРА», – звучало в его голове.
Кира улыбнулась.
– Пора просыпаться, мой дорогой, – сказала она, все так же по-детски улыбаясь, как и всегда по утрам.
– Только ради тебя, – сказал он натянуто, но, не скрывая своих чувств.
Лишь только поцелуй сейчас отделял их от смерти на небесах, где их давно уже не ждут…
Глава 3
ТАМ, ГДЕ МЕНЯ НЕТ
***
Среда, как и четверг, растягивались на целую вечность, особенно после того, как Сергей истратил последние сбережения на выпивку и сигареты, которые так и просились их истратить, крича из его и без того пустого бумажника.
Дождь постепенно уступал место холодному весеннему ветру, но свежему и задорному, пробуждающему все тайные желания, как словно кто-то разморозился изо льдов после снежной ледяной зимы.
Небо медленными темпами расцветало в белый свет, тучи проходили, и на Москву возвращалось солнечное свечение, от которого на душе Сергея не становилось менее спокойно, наоборот – с каждой новой весной он все больше и больше осознавал, что жизнь прошла еще на один год.
Он закурил, не способный словно бросить курить, сидя на кухне, и злобно посматривая на Киру.
Их отношения переживали не самые лучшие времена, как ему казалось.
– Ты можешь и не мыть эту чертову посуду, если хочешь, – огрызнулся он, уже готовый на нее наброситься или устроить такой скандал, чтобы она раз и навсегда ушла из его жизни.
– Я ему мою посуду, а он даже не хочет и пальцем пошевелить, чтобы сделать своей женщине приятно, – говорила она обиженно и сердито, стоя к нему спиной.
В квартире царило молчание, кроме их слов, дерзко вырывающихся из этой двоицы, похожей на безумную пару скандалистов и сумасшедших любовников, а также звуков-стуков посуды и сбегающей из-под крана воды.