Она перебирала украшения из деревянной шкатулки, придирчиво оглядывала каждое, и, если оно приходилось ей по вкусу надевала на себя. Надежда любовалась, как кольца переливаются в раннем свете и была довольна.
– Ах, – вырвалось у неё, стоило только увидеть Владимира. – Ты весь промок. Нужно меньше проводить времени за разговорами с туманом. Скорее переоденься.
Она позвонила в колокольчик и распорядилась прибежавшей на зов дворовой девушке:
– Подай горячего чаю. Да побыстрее.
Владимир сменил одежду и вернулся к сестре. Она уже успела заложить все украшения обратно и пила чай из расписанного сиреневыми цветами сервиза.
– Я думал, ты уехала ещё вчера, – сказал Владимир, присоединившись к ней.
– Как видишь я все ещё здесь, – хмыкнула она, пожав плечами. – Что мне сейчас прикажешь делать в столице? – она махнула рукой, указывая на свое платье. – Ни гостей позвать, ни потанцевать, ни пошутить. Ни-че-го. Абсолютно ничего. Ещё долго не погуляешь. И Верину свадьбу перенесли.
– А как же Сергей? – спросил Владимир.
– Да что с ним станется, – ответила Надежда так, словно говорила о предмете интерьера, а не о муже. – Я отправила ему письмо вместе с Фёдором, что матушка плоха и я задержусь в Сиреневом Саду.
– Какая же ты жестокая женщина Надежда, – покачал головой Владимир, без намека на осуждения в голосе. – Так мучить человека…
– А он меня не мучает? – возмутилась Надежда. – В люди выйти нельзя, приклеится, как репей к подолу и ходит за мной по пятам, и ходит. Спасу нет. Мне бы с дамами словом перемолвиться, а никак, он за спиной стоит и слушает. И не замечала бы я ничего, если бы он подарки дарил так же, как ревновал. Но за последние несколько месяцев только одно колье из алмазов.
– Как он с тобой ещё не разорился? – посетовал Владимир.
– Он был предупрежден, когда брал меня в жены.
– Любовь ослепила его.
– Теперь его ослепляет только ревность.
– И цены на твои наряды.
Брат и сестра рассмеялись.
– Ты вот что мне ответь, – сказала она, сделав глоток чая. – Куда пропал Саша? Вера сказала, что он скрылся в ночи.
Владимир тяжело вздохнул и уверенно ответил:
– Отец передал ему свою последнюю волю. Видимо он отправился выполнить её. Я уверен он скоро вернется.
– Что же это за последняя воля такая, раз он пропустил похороны? По мне, так это верх неуважения.