Мужик развил
невообразимую скорость и догонял убегающую тварь. Он был обут в
один красный сапог, одет в совершенно дурацкие штаны и широкую
рубаху. Бесстрашно прыгнул на чудовище, по пути ударив рукой по
лапе, рассёк своим горящим большим кухонным ножом значительную
прореху в шкуре, ухитрился ударить ногой, боднуть лбом, укусить, а
затем запрыгнул внутрь, разорвав себе проход в теле саблей и
руками. Огромный фонтан внутренностей брызнул во все стороны, тварь
разорвало по полам, а среди этого метался отблеск огненного
кухонного ножа-переростка, утопая в истерзанных
внутренностях.
Страшный дядька пробил
дыру и залез внутрь тела, мечущегося в агонии монстра, а затем
расчленил его пополам. С чудовищной скоростью метался отблеск
горящего лезвия. Огромные лапы били по мужику, пытаясь избавиться
от агрессивного существа, но такое ощущение, что всё это его не
касалось и он жил своей жизнью, в другом мире. Массивные когти и
лапы, способные разорвать танк, не причиняли ему никакого
беспокойства и совсем не мешали раздирать половину скреббера на
крохотные куски, размером с носовой платок. Лапы твари словно
стучали в бетонную стену и не имели к происходящему никакого
отношения.
Вторая, оторванная
половина пыталась уползти и спастись бегством. Всюду бежали
заражённые. Они очень боялись и похоже им было страшно везде, а
бежали во все стороны, не разбирая дороги. Я не думал, что их тут
так много, они были в ужасе и им было всё равно куда бежать.
Когда этот мужичок
драл скреббера, было страшно, было очень-очень страшно. Я уже успел
попрощаться с жизнью и всё что я делал - это чисто на злобе.
Хотелось причинить гадостей по максимум, перед тем как тебя сожрут
и разорвут в клочья кишки. Сейчас, от одних звуков, несущихся
с места где раздирали тварь, пронимало до костей и нервно трясло
изнутри. В эти секунды мы родились третий раз. Первый - в том мире,
второй - после того как получили счастливый билет иммунного, а
третий - со странным охотником на скребберов, бегающим в одном
красном сапоге.
Мимо нас галопом
бежали крупные заражённые. Похоже, происходящее их испугало не
меньше нас. Я вжался в пулемёт, а рядом со мной, схватившись
мёртвой хваткой в автомат, стоял Дятел, а на дне кузова пикапа
стонал Туз с разодранным животом и изломанной грудной клеткой.
Рёбра торчали острыми осколками из порванной выцветшей майки,
которую он застирал до дыр, штопал, но упрямо носил.