Через полчаса после торжественного вручения очередного аппарата, Петрович подсаживается к дочери, которая посвободней от работы за ноутбуком или переписки, и спрашивает, ты объясни мне, как позвонить? Дочь вздыхает, и заново терпеливо начинает заново рассказывать про библиотеку и каталоги. Вот телефонная книга, в каталог заходишь на букву «С» и там все расставлено по алфавиту, все номера телефонов всех твоих знакомых. Ну вот как до этой кнопочек добраться, никак не понять. Подожди, говорит Петрович, я запишу. Вынимает тетрадку, надевает на нос очки и бисерным почерком делает пометки: сперва кнопка «вызов», потом кнопка «Жена Света», а уж затем зеленая трубка.
Дочери уезжают к себе по квартирам, Светлана Ивановна звонит им и жалуется, Петрович опять взял самый старый телефон и глядя в старую свою телефонную книжечку набирает номера знакомых по одной цифре. Никак не хочет разбираться с новым аппаратом. Память плохая совсем. Как он радиолу починит?
Тут решили старые коробки разобрать, выяснилось, что телефонов девять штук. К каждому зарядка. Тяжелая коробка. Каждый аппарат служит год-два, неудобный говорит Светлана Ивановна про то, как Петрович мучается. И телефон отправляется в коробку. Петрович никак не может с этими телефонами совладать. Не понимает, не помнит.
Дочь Лена решила ситуацию поменять, вдруг айфон с виджетами на экране будет удобнее. Четыре дня учились. Уезжала дочь с тревогой, переставить симку-то в старый аппарат уже просто так не получится. Светлана Ивановна обрадовала, говорит, Петрович сидит в телефоне, читает телеграм-каналы: журнал opticmag, про Музей солнечных котов – sunnycats_museum, новостную и про армию. Писать в чат еще не может, но где наша не пропадала, всё впереди.
У Светланы Ивановны и Петровича в квартире спокойно… К столу все садятся три раза в день по расписанию. В девять завтрак – каша, чай, бутерброд с маслом и сыром. В час обед – суп или щи из свежей капусты, второе, компот. В семь ужин – Светлане Ивановне полегче что, творог, печеная свекла. Петровичу курочку или отбивную с гарниром, с макаронами. Летом – большой салат из огурцов и помидоров, для Петровича пара зубчиков чеснока. Зимой – свои соленья, огурчики, помидорки, турша. Турша – это стручковая фасоль особого сорта. Потому что Светлана Ивановна родом из станицы Даховской, а потом жила с мамой в Адлере, в старинном и большом доме, разбитом на комнаты с отдельными входами для жильцов. Одна комната – одна семья. Дом этот, как выяснила дочь Оля, принадлежал барину. В доме была даже огромная терраса на третьем этаже, чтобы можно было смотреть с горы вдаль, и видно было море. Но терраса принадлежала другой семье и туда не пускали. Один раз там была дочь Лена и рассмотрела море и кораблик. В левой половине дома расселилась армянская семья – шумная и многочисленная. Тетя Лусин готовила тжвжик, женгялов хац и научила маму Светланы Ивановны закрывать на зиму туршу. Теперь турша растет и на даче у Светланы Ивановны на грядках. И ничего, вызревает и не высыхает под степным солнцем. А зимой банка с туршой напоминает о той усадьбе, где прошла юность, о море с корабликом, и о маме Светланы Ивановны, земля ей пухом.