И вот однажды, под видом страждущей – фонтан целебного дара сестрицы посещает… То ли женщина, то ли ящерица. Глаза узкие в щели стягиваются да льстят:
– Ах, руки твои-то целебные. Сердце волшебное берегут стражи очей изумрудных!
Сестру постепенно слова погружают в уютный да влажный… покой.
Водоем. Сестрица кивает. Соглашается быть вдвоём. Пришелица руки трет, продолжает:
– А ты знаешь, златая, в тебе же сидит проклятье! Не дар то целебный. Одной чашей – даёт, другой – забирает силу, здоровье, пыльцу волшебную. Ужо поезжай со мной на Алтай. Там живет издревле Ведьма одна. Могущественна она. Три века звать её ШиБальБа. Отвратит то проклятье да снимет хворь. От шкуры очистит и выпустит.
Сестрица хоронит в Червонном затоне колеса коня железного. Гитару о камни бьет. Жабой прыгает в ступу к той, что обещает… Ни много ни мало – вечную жизнь.
Приезжают вдвоем они на границу двух Миров – живых и мертвых. Почти что Тибет. У подножия сизой горы оставляет сестру пришелица.
– Жди, – говорит, – за тобой придут.
Целительница поселяется в хостеле по́близ леса. Сдаёт на охрану вещи и накопления. И к ночи спускается с гор за ней не кто-то, а сама… ШиБальБа. Пожилая Ведьма сестрицу берет за руку – ведёт за собой в избушку малую.
– Чую, чую что душу твою забрал сам ДьяВол! Вижу, плывёте вы с ним по воде. Он тебе рассекает клетку груди. Вынимает сердце, смеётся да с море бросает синее. Червонною слизью тебя отравляет и возвращает… Черт знать куда. Никуда.
Тут заревела сестрица. Поверила, что то был не Джей, а Зверь! Что же делать?
– Принимай решение. Избавляться от вируса, или… Так и влачить свою седую жисть36 – НеЖитью.
Сестра снова ревет. Не может поверить! Обманули! Доверилась Зверю! И бежит под утёс. В ночи́ заползает в хостел и – трое суток с высокой температурой. Бредит. На четвертые, выплакав все до горла, поднимается ко спасению – ШиБальБа.
Та сестрицу-то приючает. Готовит обряд. Месяц рогатый заглядывает на мехами раздутое плато. За границу круга, огнём объятого, сестра вступает и… Исчезает. И вдруг вырывается с другого конца опалённая трясогузка серая. Вихрь вверх от нее листы поднимает. Ловит один ШиБальБа, читает да… Помирает.
Избушка ветхая рассыпается. Выползает сестрица запекшаяся – из нутра древней какой-то печи. Смотрит на лик почившей Ведьмы. И запевает песню…