Пока я перебирал в уме разные сценарии, из музея Достоевского вышла группа сосредоточенных, большей частью очкастых ребят, похожих на студентов-филологов, и я привстал, только сейчас обнаружив, что говорил по телефону, сидя на входной ступеньке. Вслед за молодёжью в дверях показалась почтенного вида дама средних лет и, попрощавшись с экскурсантами, обратилась ко мне:
– Молодой человек, музей уже закрывается. Приходите завтра.
Поспешно отойдя в сторону, я прочитал на фасадной плите, что в этом доме Достоевский написал «Братьев Карамазовых» и прожил свои последние годы вплоть до самой кончины. Тут же вспомнился мой недавний молчаливый «попутчик» в такси, и подумалось, что он-то, на самом деле, по-прежнему живее всех живых.
Нескладное роение набежавших мыслей намекало только на то, что пора было наконец расслабиться и отдохнуть, – недолгий, но довольно тряский перелёт давал о себе знать. Я повернул назад, дошёл обратно до Лиговского, но, издалека завидев крутящийся стеклопакет гостиничного зёва, поморщился от скуки и припомнил, что неплохо бы выполнить обещанный на сегодня минимум и добраться до Невского. Солнце начинало садиться, и наступало, пожалуй, самое чудесное время, когда тягучий знойный день переходил в звенящий тёплый вечер.
Большой город нещадно выдавливал из своих могучих недр тысячи усталых людей, спешивших кто домой, кто на досуг, кто на вокзал. Железная дорога проходила совсем рядом, и вот уже синие и белые воротнички стали сливаться в массе нарядных и тоже утомлённых приезжих, делавших первые робкие шаги по Петербургу. На фоне этих новоявленных туристов я почувствовал себя едва ли не старожилом и, прибавив ходу, в два счёта оказался на Невском. Мне очень захотелось позвонить и сообщить ей об этом, но это было бы сущим мальчишеством, и вместо Вероники я набрал Стаса.
– Здорово, старик, ну как там Питер? – бодро раздалось в телефоне. – Ходишь по музеям и галереям, пока я не приехал? Ничего, в день матча покажу тебе фартовые места. Всё, пока отбой!
Стас выпалил это и, не дожидаясь моего ответа, отключился. Я давно привык к его манере общения, поэтому уже не удивлялся и не обижался. Несколько лет назад мы работали вместе в большом спортивном проекте, а впоследствии пересекались довольно редко, не чаще одного-двух раз в год, причём только на каком-нибудь важном матче. Мы заметили, что наша команда никогда не проигрывает, когда мы смотрим игру вдвоём на стадионе. И хотя таких случаев набралось не больше пяти-шести, мы стали называть это «магией совместного действия» и даже создали особый ритуал, чтобы она всегда срабатывала.