Он так привык к ней, к ее ласковым глазам, заботливым рукам. Ему полюбились ее негромкие песни, которые она напевала себе под нос, ее легкие шаги, ненавязчивое внимание. Он так привязался к этой необыкновенной девушке с таким редким именем!
За эту неделю его холостяцкая жизнь стала совсем другой: наполнилась ее смехом, пропиталась голосом, заискрилась радостью! Жизнь обрела иной смысл, и только рядом с ней он вдруг понял давно знакомую фразу, что, мол «с милой и в шалаше рай».
Они все еще не были родными, но уже не могли оставаться чужими. Они еще говорили друг другу «вы», но родство душ уже витало в воздухе. Они еще стояли рядом, но уже должны были разойтись в разные стороны.
Она засобиралась, торопясь поскорее оборвать странную неловкость.
Мужчина, глядя на сборы, совсем потерялся. Как ребенок, ходил за ней по пятам, отвечал невпопад, наступал на ноги, бился локтями о двери. Ошарашенно следуя за ней, он словно впал в прострацию. И вдруг в замешательстве понял, что еще минута, и его дом опустеет. И он опять один!
Страх потерять Степаниду сковал все тело железным обручем, но Валентин взял себя в руки и сделал то, что подсказывало его встревоженное сердце.
Он подошел к ней и, чувствуя, что земля уходит из-под ног от страха, прошептал:
– Стеша, пожалуйста, не уходи. Останься.
Она, задохнувшись от этого внезапного «ты», вспыхнула до корней волос, стыдливо опустила глаза.
– Но как? Я так не могу. Нельзя. Зачем?
– Почему нельзя? – он едва дышал от волнения. – Стеша, пожалуйста… Мне кажется, я очень тебя люблю.
– Кажется? – вдруг светло улыбнулась девушка.
Он и сам понял, что сморозил глупость, и, усмехнувшись в ответ, осторожно привлек ее к себе.
– Хочу, чтобы ты осталась со мной. Навсегда! Слышишь? Навсегда…
Он нежно коснулся ее лба, уха, шеи и, вспыхнув страстной горячностью, тронул робкие девичьи губы. Стеша ахнула и, подавшись ему навстречу, полыхнула горячим румянцем. Проваливаясь в жгучую чувственность, она закрыла глаза, и мир, покачнувшись, перевернулся для них двоих.
Те первые декабрьские дни далекой юности Степанида хотела забыть. Да не получалось. Она помнила, как колотилось в ту ночь сердце, как пылали нацелованные губы, как светились от счастья глаза любимого. Она помнила, как лихорадочно скакали мысли, как жарко переплетались тела и как стремительно пролетали ночи.