Дома родители, брат, недавно вступивший в комсомол и три младшие сестры сидели за столом. Мать взволнованно взглянула на Арсения, но ничего не спросила.
– Садись, остыло уже. Мать положила, а ты бродишь где-то. – уронил отец.
Отец Арсения, Петр, суровый и грубый мужчина сидел облокотившись на стол. На его лице пролегли морщины, выдавая его возраст и усердие в труде, а от одежды пахло мазутом. Арсений совсем не походил на отца. Свою внешность он наследовал от матери. Его мать Мария, стройная и статная женщина, носила длинную русую косу, собрав ее в кольцо на затылке. Она родила его уже поздно – в двадцать лет, а следом еще четверых. Советское правительство считало, что женщина способна родить восемь здоровых детей, но от всех этого подвига не требовало. Однако для тех женщин, что родили восемь и более детей, правительство создало специальные санатории повышенной комфортности.
Сестры с видимым отсутствием аппетита пытались дожевать слоеную запеканку с печенью.
– А ну, ешьте! – приказала им мать.
– Ну, мам!
– Ешьте, печень полезна – в ней много железа.
– Она невкусная.
Отец усмехнулся.
– Вот молодежь пошла! – проговорил он – дед мамалыгу ел, тогда ничего не было после войны.
– Малылыга? Что такое малылыга? – в один голос начали спрашивать сестры.
– Не малылыга, а мамалыга – каша такая из кукурузы.
– Фу.
– Будешь голодать – все съешь. Мы в ваше время с матерью уже работали. В счастливое время живете.
– А ты где был? – спросил отец сына.
– На почту ходил.
Все затихли и уставились на Арсения. Тот молчал, опустив голову.
– Так, пионерки, – скомандовал отец, – поели? Идите мусор сортировать.
– О, нет! – запротестовали сестры.
– Василий, ну-ка скажи как там?
– Забота об экологии приближает нас к коммунизму. – поучительно ответил юный комсомолец.
– Вот. От каждого по способности, каждому по потребности. Помоги им, Вася.
Брат увел сестер в сени, где стояли три небольших контейнера для раздельного сбора мусора и один специальный для стеклянных бутылок – за них давали специальные талоны. Колхозы стремились к коммунизму, но еще его не достигли, потому талоны были в ходу. Работники получали определенное количество их за трудодень, это зависело от квалификации и партийного статуса. За сданную государству продукцию колхозы тоже получали талоны, разделяя их между колхозниками.