- Ты веришь в меня больше моего, - прошептал Эмиль. – Лора, я
мёрзну… Возьми меня за плечо, ладно?
- Хорошо, - улыбнулась Лора и сунула ладонь под его термоодеяло
– положить на его плечо. Он мёрз довольно часто, и Лоре удобней
было бы обнять его за плечо, но обнять – это положить вес руки на
него. Что в его плачевном физическом состоянии сразу приводило к
синяку. Поэтому она просто плотно прикладывала к его плечу ладони.
Влажно холодное, оно не сразу разогревалось, но Лора слышала, как
изменялось дыхание Эмиля, и понимала, что он успокаивается и
согревается.
- Зачем тебя вызвал этот Кроу?
- … Я не хотела говорить, пока всё точно не будет известно, -
уже сонно отозвалась Лора. – Но, кажется, Эрик (она лежала и не
увидела, как прояснели глаза Эмиля при этом имени из её уст) нашёл
возможность вернуть тебя к настоящей жизни. Он сказал, что через
час будет всё известно. Спи, Эмиль. Я надеюсь, что нам повезёт с
этим Эриком.
Она уснула быстрей, чем Эмиль, который ещё долго вспоминал её
слова о странных отношениях между ними, не позволяющих им бросать
друг друга в трудное для обоих время.
***
Когда-то давно полицейский межпланетного соединения Валд Кроу
добровольно поступил в мобильное военно-полицейское подразделение
Содружества, поскольку платили там лучше, а на нём была большая
семья, и долгое время мотался по делам службы по всем планетам,
куда ни пошлют. Вернулся домой, будучи полностью комиссованным по
инвалидности.
Вернулся и понял, что жизнь придётся начинать с нуля.
Пока он отсутствовал по службе в последней долгой командировке,
погибли два его старших сына: один – в беспорядках среди
студенческой молодёжи; другой – приставший к молодёжной банде, во
время полицейской облавы. Младший, поздний ребёнок, ещё, как
говорится, цеплялся за юбку матери и в жизни ничего не
соображал.
Несмотря на двойную трагедию в семье, Валд жёстко взял себя в
руки и понял: хочешь встретить старость спокойным за неё – надо
вплотную взяться за правильное воспитание младшего. И он взялся.
Прочитал учебники по научно-популярной педагогике, раскинул мозгами
сам, принимая во внимание жизнь вокруг, и засучил рукава. Из
учебников по педагогике, доступных пониманию не совсем рядового
полицейского, он выделил главное: в идеальной семье воспитание
ребёнка до четырнадцати лет – это жёсткий диктат со стороны
старших. Это точный расклад, что хорошо, а что плохо. Это жёсткое,
на уровне рефлексов ограничение, что можно, а что нельзя, с раннего
детства, чтобы потом, уже взрослым, человек легко и свободно плавал
бы среди этих ограничений, не замечая их.