На юге рытвин Аль-Медина лежит подгнившая туша станции, издохшей на краю монструозной скважины. Диаметр – где-то под сотню м, глубина – на пару нулей больше. Буровая установка нависает над ней, растопырив лапы шарошек. Свет фонарей скользит по устью пропасти, слепит белизной льда. Ди-Ди спускается медленно, сканируя пространство под собой и жалобно вибрируя. Здесь не должно быть ни людей, ни исправного оборудования: комплекс бросили лет пять назад, после аварии. Но так бывает. Все помнят Марс и заброшки на Палладе. Хотя обычно станции не оживают годы спустя.
– Прибыли, – говорит Ди-Ди, шмыгая воздушными фильтрами. – Погодка под настроение: за бортом минус сто девяносто три, снег, замёрзший метан, ацетилен. Почти как в Оймяконе, где меня растили.
Маленький Ктулху шлёпает по стене щупальцем.
– А я в погребе рос. Нелегально.
– Это грустно.
– Вон там, – указывает Ненетль. – На что похоже?
– НА КУЧУ СНЕГА?
– На буй, – кивает Гю. – Скорее всего.
Снаружи и правда паршиво. Снега скопилось порядком, так что они с Ненетль сразу топнут по грудь. Маленький Ктулху летит выше, поджав щупальца, а ТЭК в иллюминаторе машет им всем рукавом. Ни звёзд, ни Сатурна отсюда уже не видно.
Аварийный гидроакустический буй сгнил и промёрз одновременно. Металлические конструкции стали хрупкими, как стекло, плоть покрылась сизыми пятнами. Ненетль морщится, смахивая снег:
– Ай-й-й, mierda3.
– Все такими будем, – смеётся Гю.
Он взбирается на платформу поплавка, чтобы добраться до торчащих, как ножи, антенн. Ладони погружаются в мягкую, прелую, трупно-скользкую массу. Минус двести не проблема, плоть не замерзает и при абсолютном нуле. Тем более что наверху ещё теплится РИТЭГ и шумит, работая, биомодуль – стандартная пара для экстремальных условий. Гю выпускает из ладоней сотни тонких жгутиков, налаживая связь.
«Слышишь меня?»
Разум у модуля слабый и грустный, он соскучился по техническому обслуживанию и давно не ел, но мыслеформами всё же сыплет:
«ОНО/ДА/УДОВЛЕТВОРЕНИЕ/ПРИВЕТСТВИЕ».
«Как ты?» – думает Гю.
«ОДНО/НЕТ/НЕДОСТАТОК/ПЛОТЬ».
«Понимаю, дружище. Тебе одиноко. Я попробую помочь, но сперва ты помоги мне. Расскажи о сигнале бедствия».
«УДОВЛЕТВОРЕНИЕ/ДА/ДОВЕРИЕ/ДАННЫЕ».
– Что узнал? – спрашивает Ненетль, когда Гю в обнимку с извлечённым биомодулем спускается вниз. Её лицо, припорошённое снегом, тут же кривится. – Тебе сколько раз Диспетчер говорила о чужой собственности?