Она снова почувствовала тяжесть мужского тела, как красивое молодое лицо над ней скривилось в злой усмешке и удовольствии. Её губы снова шептали «не надо, я прошу Вас, пожалуйста», пересохшие, онемевшие, разбитые за несговорчивость и сопротивление, которое она только могла оказать трем здоровым парням. Она, не переставая, повторяла свою мольбу, шепча одно и тоже, хотя просить об этом было уже поздно.
Медсестра застала Лизи в той же позе со стеклянным взглядом. По своему опыту, зная, что происходит с новой подопечной, она даже не стала трогать её, дабы не спровоцировать истерику. Любое прикосновение и Лизи очнётся, но её разум будет оставаться там, в её жестоком, цепком прошлом, и она может не понять сразу, что это медсестра рядом с ней, а не один из её мучителей. И тогда Лизи может не пощадить ничего и никого вокруг, защищая себя, круша и громя больничную палату.
Энни вернулась с доктором Дарси. В такие моменты, даже имея за плечами такую разнообразную многолетнюю практику, доктор Ларсен никогда не мог спрогнозировать развитие реакции больного человека. Но зная, что Лизи попала сюда из-за насильственных действий в своем прошлом – применение медицинских мер с применением принуждения будет неверным и спровоцирует нервный взрыв. Дарси поставил свою правую руку перед глазами Лизи и громко произнес:
– Лизи, это доктор Ларсен, я сейчас щелкну пальцами, а Вы посмотрите на меня. Хорошо?
Раздался хлесткий щелчок, и Лизи заморгала. От того, что она долго сидела с открытыми недвижимыми веками, глаза мстили ей сухостью и режущими ощущениями. Из-под её часто моргающих век градом покатились слезы. Она плакала тихо-тихо. Дарси помог ей лечь на кровать и знаком дал медсестре понять, чтобы та приготовила успокоительное.
–Что это? Зачем? – вдруг вскрикнула Лизи, увидев шприц в руке у Дарси.
–Лизи, это успокоительное. Ты поспишь пару часов, тебе станет лучше.
–Нет! Во сне все повторится, я не хочу! – кричала Лизи сквозь слезы.
Один кивок головы доктора Дарси дал понять Энни, что ему нужна её помощь. Энни сильно и уверенно прижала правую руку Элизабет к койке, дав возможность Дарси сделать укол.
Элизабет тихонько вскрикнула и почти сразу затихла, видимо от неожиданной боли, которую причинила иголка. Энни осталась рядом с ней, пока не убедилась, что новая пациентка спит.