Мелисса аккуратно кладет книгу в рюкзак и застегивает его. Она не смотрит на меня, разглаживая платье на коленях.
Нервничает? Что ж, не только мне испытывать тревожные эмоции.
Я не перестаю смотреть на нее. Плавный изгиб шеи. Острые ключицы. Выбившийся локон из пучка, мягко касающийся кожи. Она такая светлая, с голубыми ниточками вен.
Внутри потихоньку разливается тепло, стирая злость. Мое дыхание замедляется, и я продолжаю свое путешествие.
Нос Мелиссы морщится, а ресницы подрагивают.
У меня чешутся руки – так хочется дотронуться до нее. Я сжимаю их в кулаки и отвожу взгляд. Злость медленно поднимается обратно.
Я считаю до десяти. Но ничего не выходит. Мне хочется так много, но я не могу. Это чертовски неправильно. Но манит.
Я ударяю кулаком по столу, отчего девушка подпрыгивает на месте, испуганно вжимаясь в спинку дивана.
Идиот.
Мелисса молча хватает рюкзак и пулей вылетает из кафе.
– Твою же мать! – выкрикиваю я и выскакиваю вслед за ней.
Девушка торопливо идет по направлению к Ист-Вану, где живет Шон. Подол бежевого платья, достающий до щиколоток, развевается на ветру, отчего складывалось ощущение, что она парит.
Я прибавляю шаг и быстро настигаю ее. Мелисса резко замирает на месте, и я чуть не налетаю на нее, вовремя останавливаясь.
Она поворачивается, одаривая хмурым взглядом, и, задыхаясь, выдает:
– Оставь меня в покое! – С этими словами Мелисса разворачивается на пятках и удаляется еще быстрее.
Я замираю, ощущая себя преследователем. Кем и являюсь. Желание рвать на себе волосы появляется из ниоткуда. И чернота вновь начинает окутывать разум.
Никчемность. Ничтожность.
Почему она живет в моей голове? И зачем я хочу знать, что скрывается у нее на душе? Мне бы свою привести в порядок. Но я не могу вот так просто отпустить Мелиссу. Вдруг мне больше не суждено встретиться с ней? Увидеть веселые кудряшки, изящную худобу, бежевые платья.
Я подрываюсь с места и спешу за ней. Поравнявшись, засовываю руки глубоко в карманы и устремляю взгляд на лицо с россыпью веснушек, которые определенно подчеркивают красоту.
Долгое время мы идем молча. Магазинчики и кафе сменяются домами, и неожиданно для меня Мелисса начинает разговор первая.
– Дэвид, я ни с кем не знакомлюсь.
В голосе – сухость. Она даже не взглянула в мою сторону. Но запомнила имя.