«Вот она – Россия. Страна контрастов».
Он захлопнул за собой дверь. Запирающего замка на ручке не было.
Громов навалил, как ему самому показалось, знатную кучу и нарочно не стал спускать. Это был его подарок для Харлова. А надзирательница вряд ли будет смотреть – в унитазе его добро или нет. Руки он не помыл.
«А зачем? Пусть и она опомоится об меня немного».
Но прежде чем выйти он осмотрел окно. Ручки нет, закрыто намертво, стоит решётка. Хрен тебе, а не свежий воздух. Можно только попробовать разбить окно, чтобы подышать вволю. Но помня о наказании для Харлова, Громов не хотел чего-то похожего. А ехать ещё порядочно.
«Ничего. Приеду на зону, обоснуюсь там, и тогда буду жить так, как сам хочу».
Он вышел, и надзирательница сразу спросила его:
– Вы помыли руки?
– Да.
– Почему тогда не было слышно, как из крана льётся вода?
– Так проверь слух.
– Помойте руки, – перешла она на приказной тон.
– Я мыл их.
– Осужденные обязаны соблюдать санитарно-гигиенические нормы. Мытьё рук после оправки – одна из норм. Вымойте.
– Если не слышала воды, так можешь понюхать их – пахнуть будут мылом. На, – Громов направил свои ладони в сторону лица надзирательницы, но та среагировала быстро.
Она схватила его правую руку и завернула ему за спину. Громов было попытался вывернуться, а после нанести ей удар кулаком, но тут, услышав шум, прибежала другая надзирательница, выкрутила Громову левую руку и они силком потащили его в купе. Вели быстро – он даже не успевал перебирать по полу ногами, они болтались в воздухе. Его легко дотащили до купе, впихнули внутрь, надели наручники, вышли в коридор и захлопнули дверь.
«Ну, сучьи потроха! Вдвоём на одного – конечно, легко. А всё-таки я их запомоил. Всё равно случилось так, как хотел я!»
Громов радовался своей маленькой проказе. Тут он услышал голос Харлова:
– Закройте дверь в толчок. Воняет!
«Нюхай, нюхай – паскуда».
Но через пару минут он услышал, как дверь хлопнула.
6
Примерно через час после того, как Громова втащили в камеру, кормушку снова открыли.
– Успокоился? – это уже была другая надзирательница – та, что помогла первой скрутить Громова.
– А я был неспокойным?
– Подойди к двери. Повернись к ней спиной.
– Эх – так впадлу>34 вставать.
Кормушка захлопнулась. Громов просидел с застёгнутыми руками ещё два часа. Вся спина начала болеть, не говоря уже о том, что кисти полностью онемели.