Но Бергер совсем не тот мужчина!
– Пойми, дочь, Арсений мужчина достаточно видный. Вокруг него столько женщин… Красивых, молодых и готовых на все… А я…
Ответ прозвучал несколько неуверенно. Будто изначально она хотела сказать совершенно другое.
– А ты лучше всех них вместе взятых! Ты еще так молода! Ты встретишь достойного мужчину! А говнюки пусть достаются всяким дурам!
– Ли-и-ина! Все не так просто.
– Он уже бросил тебя однажды! Если такое повторится, знай, я сотру его в порошок! – на полном серьезе прорычала.
– Скажешь тоже! – отмахнулась и поднялась из-за стола, не желая более дискутировать. – Вот когда влюбишься сама, тогда и погорим.
– А может я уже, – ляпнула ни с того ни с сего, не уследив за неконтролируемым языком.
Я вздрогнула, покрывшись коркой льда. Замерла в позе стойкого оловянного солдатика и глазенки свои выпучила на маму, которая теперь смотрела на меня так, словно желала просканировать содержимое моей души. Вывернуть наизнанку и выбросить из нее все лишнее. Ненужное мне. Уничтожить.
– Не поняла, – послышались стальные нотки. – Что значит "уже"?
– Может, я уже влюбилась?! Ты не думала об этом? Мне ведь уже восемнадцать – самый подходящий возраст для первой влюбленности.
Мама хмыкнула, сложила руки на груди, и, сощурившись, внимательно отслеживала мою реакцию.
– И в кого же, позволь узнать, ты влюбилась? – настороженно. – Кто он? Где живет?
Сердце затрепетало в груди раненой птицей. Во второй раз за день я умудрилась подставить себя. Но если перед Севером облажаться еще куда ни шло, то с мамой нужно быть предельно осторожной. Нельзя бросаться такими громкими словами. Иначе они могут выйти мне боком.
– Его зовут Тимоти, живет на соседнем континенте, – первое, что пришло в глупую голову. – Вот только как я буду противостоять его армии фанаток, если когда-нибудь он ответит мне взаимностью? Ума не приложу.
Несколько секунд мама еще держала холодный и запредельно сосредоточенный вид. А затем щеки ее раздулись, и она тихонечко рассмеялась в сложенный кулак.
– Так он актер, что ли?
– Ага. Хорошенький.
– Лина, ты неисправима, – улыбаясь, она покачала головой из стороны в сторону. – Так, хватит на сегодня сказок! Поздно уже. Отправляйся спать. И пусть тебе приснится этот твой Тимоти…
– Ну, мам, – захныкала почти натурально. – Я хотела телек перед сном посмотреть. Я тихо… Время ведь детское.