– И ты здесь, – не без труда преодолевая смущение, обратилась она к Лейви.
Тот, расположившись в самом конце торгового ряда, раскладывал самодельных человечков и прочие милые безделушки из дерева. В основном это были детские игрушки. В ответ на её вопрос юноша лишь утвердительно кивнул головой. Он всегда был интересен Фрейе, отчасти как раз по причине своей замкнутости. В деревне существовал такой порядок, когда новорождённые дети чуть подрастали, днём родители отдавали их под присмотр какой-нибудь одинокой пожилой женщины, чтобы самим иметь возможность спокойно поработать. В доме няни ребятишки играли, резвясь на небольшом дворике, потом отдыхали, а вечером родители забирали их домой. Так вот, Лейви появился в доме Нанны, когда ему было уже лет шесть, что сильно удивило других ребят, поскольку до этого они его в глаза не видели, хотя Лилью, маму мальчика, в деревне все хорошо знали как искусную ткачиху. Новенький всё время ходил в шапке и никогда не снимал её даже в помещении. По коротким локонам, местами выбивающимся из-под неё, было трудно судить о цвете волос, ведь при дневном солнце и вечерних сумерках они выглядели по-разному. Однако Фрейе казалось, что волосы его всё же пепельно-серые, как и брови. Что и говорить, Лейви и вправду выделялся на общем фоне, но, что было занимательно, как раз не яркостью, а именно бледностью своей внешности.
– Ты всё это мастеришь сам?
– Да, вечерами, – как обычно, не поднимая глаз, ответил тот.
– У тебя здорово получается.
– Спасибо.
– Когда я гуляю вдоль берега, то часто вижу тебя. Обычно ты распутываешь сети или задумчиво смотришь на воду. Порой мне кажется, словно ты что-то видишь, так пристально вглядываясь в глубины океана.
– Я очень хотел бы, – серьёзно посмотрев ей прямо в глаза, ответил юноша.
– А, вот ты где! – подбежала к прилавку Мани. – Пойдём скорее, там сейчас начнутся танцы. И, не дождавшись ответа, утащила подругу за собой.
– Это невежливо, – сердито заметила Фрейя. – Я даже не попрощалась.
– С кем? С этим чудиком? Как его там зовут, не помню…
– Его зовут Лейви. И он нормальнее вас всех вместе взятых!
– Вот это новости! – ахнула подруга. – А не влюбилась ли ты часом?
– Ещё чего! Он нравится мне своей скромностью, и не более того.
На танцах, когда общее веселье достигло предела, девушка почувствовала себя дурно. Однако причиной тому послужила вовсе не усталость. Ей внезапно стало страшно от мысли, что всё это уже происходило год, десять, двадцать лет назад. Словно жизнь, зациклившись, крутит одну и ту же череду событий снова и снова.