Тони затянулся, впуская в свои легкие «жидкое веселье», и передал косячок Руби, ощущая беспомощность собственного тела. Он даже никак не отреагировал на Чистильщиков, сидящих напротив, и теперь расслабленно вел диалог. Легкое головокружения завладело его ослабшим сознанием, а фокус сменился, останавливая взгляд на чьих-то кожаных берцах. Блондин медленно поднял глаза.
– …а потом я понимаю – она же немая, чувак! Представляешь? Хотя, с другой стороны, много ли нужно слов, чтоб продать дурь? Она делала свою работу молча, сечешь? – Смех толпы смешался в кучу. Руби вытянула ноги вперед и бросила пару слов, поддерживая общую беседу.
Серо-голубые глаза изучали незнакомое лицо. Парень, выглядящий его ровесником, пялился куда-то в одну точку. Темные глаза не выражали ничего, кроме скуки. Его пальцы завораживающе перекатывали монету из одной стороны в обратную. Он отвел свободную руку в бок, и она тут же ощутила вес открытой бутылки, которую ему вручил не кто иной, как Вэндал. Значит, тот тоже был Чистильщиком.
«Несложно догадаться».
Тони дернулся от вопля, вылетевшего со стороны Кэпман, и наблюдал за тем, как синевласка вскакивает, бросаясь в объятия Вэндала. Смуглые руки опустились на тонкую талию. Тони отвел глаза в сторону.
Что ж, из этого следует еще два вывода: он был прав, выдвигая обвинения против Руби, касательно их грязной интрижки с Парксом, и ей очень повезло, что его собственное состояние сейчас граничило между обмороком и желанием проблеваться. Одно радовало – их вчерашнее родео оставило след не только на его лице. Рассеченная губа и подбитая скула казались ему сладким видением.
Тони поднялся и нетвердым шагом направился к лестнице, ведущей вниз. Грохот музыки бил по вискам. Блондин поморщился и поспешил вперед, вылетая к толпе, беснующейся напротив бара. Он нашел глазами Джо и жестами объяснил, что ему необходим тайм-аут. Мужчина ответил кивком, возвращаясь к работе.
До чего же он все-таки докатился? Слонялся по пабам, не зная покоя, пошел на то, что всегда считал безрассудным, учинил драку на виду у Гражданских. Все выходило из рук вон плохо с тех самых пор, как однажды ранним утром ему пришла в голову идея заняться тем, что не имело к нему никакого отношения.
Он проявил слабость и оказался обглодан чувствами вплоть до костей, стыдясь своего поведения перед старшим по званию, другом и даже братом. Теперь он мог понять, почему в тот день Майк вел себя агрессивно.