Я говорил неоднократно о том, что мама была очень занята на работе. Она работала главным бухгалтером отделения Госбанка СССР, каждый день надо было «подводить баланс», а он часто «не шёл», потому вся бухгалтерия сидела иногда до поздней ночи. Вечером я часто приходил к маме на работу, чтобы, при удачном раскладе, мы вместе шли домой. Но, занятая делами, она сажала меня за пустующий стол, давала карандаши, чернильную ручку, – и я начинал что-то малевать. Но однажды я попросил показать мне, как читать. Мама начала с самого простого, что только можно придумать, показав мне две буквы: «М» и «А», – и научила соединять их вместе. И я сразу понял. Потом я начал узнавать у мамы другие буквы и они, как верные друзья, откладывались в моей памяти прочно, позволяли соединять их вместе, складываясь в определенные слова, чему я несказанно радовался. В самой бухгалтерии книг не было, только инструкции «Для служебного пользования», но мне их доверяли, на шпиона я никак не тянул. По этим инструкциям я и начинал читать. Последняя буква, которую я узнал, была «твердый знак», в отличие от «мягкого знака» с его произношением мне пришлось помучаться, никак не мог уловить их отличие, понял только с помощью примеров. С того момента, как я узнал все буквы и знаки я начал читать про себя, а, если читал вслух, то никогда не читал по слогам, только слово целиком.
Поняв, что я научился читать, мама купила мне «Букварь», но он мне не понравился, все, что там было напечатано, я уже знал. Я перечитал все домашние детские книжки и стал говорить, что мне нечего читать. И тогда мама сказала: «Пойдем в библиотеку». И в пять лет я переступил порог районной библиотеки, детского ее отделения.
Библиотекарь сначала удивилась, спросила, сколько мне лет и заметила маме, что напрасно я научился читать. «В школе ему будет неинтересно», – заявила и она, попросила меня прочитать заглавия книжек и спросила, что бы хотел почитать, указав на полку с тоненькими детскими книжками. А я в это время уже рассматривал не тонкие книжки, а толстенькие, и душа горела от желания скорее их взять в руки. Потом мы сошлись на том, что тонкие книги я брать не буду, и библиотекарь дала мне пухленький журнал, на котором была фотография полуголых африканских детей. Сказав, что на чтение отводится две недели, библиотекарь с нами распрощалась.