– Дойдет. В случае необходимости я лично отправлюсь в Рим и вручу послание Папе.
– Вы поедите туда один?
– Возьму с собой одного из ваших посланников.
– Из Новой Испании?
– Да, так будет спокойнее для вас.
Проповедник давно решил для себя: чем отправлять это послание Папе через орден францисканцев, правильнее будет поехать вместе с японцами в Рим. Сейчас, высказав свою тайную мысль, он еще больше укрепился в своем намерении. Точно! Возьмет с собой японца – и в Рим. Римляне будут глазеть на чужеземное чудо, а ватиканское духовенство воочию убедится, чего он добился в Японии. Ради того, чтобы стать епископом…
– Понятно. – Господин Сираиси снова кашлянул в кулак. Казалось, он что-то обдумывал. – В таком случае вам следует взять с собой Рокуэмона Хасэкуру.
– Господина Хасэкуру?
Проповеднику вспомнилось лицо одного из посланников, с которым он повстречался во внутреннем дворе замка. По-крестьянски скуластое, с глубоко посаженными глазами, лицо человека, способного принять и вынести любые испытания. Он почему-то решил, что это и есть Рокуэмон Хасэкура.
Словно желая польстить Проповеднику, господин Сираиси принялся расхваливать выдающиеся качества большого корабля, постройка которого близилась к концу, и заявил со смехом, что отправился бы на нем посмотреть Новую Испанию, будь он моложе.
Разговор окончился. Натянуто улыбаясь, сановники провожали взглядом выходившего из зала Проповедника, которого в коридоре поджидал слуга. Когда их шаги стихли, господин Сираиси с насмешкой взглянул на писца:
– Ну и воняет от этого южного варвара! Сколько он уже живет в Японии?
– Десять лет, – почтительно отвечал писец.
– Десять лет. И он собирается обвести нас вокруг пальца?
Не говоря больше ни слова, господин Сираиси поглаживал левую ладонь.
Приближался день отплытия. Вот уже несколько дней в долине царила суета, как бывало прежде, когда отец и дядя собирались на войну. Самурай был старшим сыном, главой рода, поэтому попрощаться с ним шли чередой даже родственники, жившие в дальних деревнях. Один за другим в усадьбу заглядывали и крестьяне: не надо ли помочь? У входа в дом на земляном полу были сложены тюки и другая поклажа.
В день отъезда с раннего утра во дворе усадьбы стоял несмолкаемый шум. Навьючивали приведенных из конюшни лошадей, конюшню и ворота, как на Новый год, украсили ветками сосны, в комнатах разложили сушеные каштаны