– Мы-то проедем, – отвечал я, – а проводник?
– О нем я не беспокоюсь! Эти люди шагают, сами того не замечая. Наш проводник ступает, как автомат, и, видимо, ничуть не устает. Впрочем, если потребуется, я уступлю ему свою лошадь; меня скоро схватят судороги, если я совсем перестану двигаться. Руки действуют хорошо, но надо подумать и о ногах.
Между тем мы быстро продвигались вперед. Местность становилась пустыннее. Изредка встречалась уединенная ферма, какой-нибудь boёr[9], построенный из дерева, земли, кусков лавы, – словно нищий у края дороги! Эти ветхие хижины точно взывали к жалости прохожих, и, право, брало искушение подать им милостыню. В этой стране совсем нет дорог, даже тропинок, и как ни жалка здесь растительность, она скоро стирает следы редких путешественников.
И однако эта часть провинции, находящаяся рядом со столицей, принадлежит к населенным и обработанным местностям Исландии. Что же после этого представляли собой места, еще более пустынные, чем эта пустыня? Проехав полмили, мы не увидели ни одного фермера в дверях его хижины, ни одного пастуха, пасущего стадо, менее первобытное, чем он сам; только несколько коров и баранов, предоставленных самим себе, попались нам на глаза. Что же должны были являть собою провинции, подверженные вулканическим извержениям и землетрясениям?
Нам предстояло познакомиться с ними позже; но, глядя на карту Ольсена, я узнал, что их можно миновать, если держаться извилистого морского берега. И действительно, плутоническая деятельность ограничивается преимущественно внутренней частью острова; именно там находятся те горизонтальные пласты, называемые по-скандинавски траппами и состоящие из трахита, базальта, вулканических туфов, застывших потоков лавы и порфира, которые придают острову его сверхъестественный, грозный вид. Я не подозревал тогда, какое зрелище ожидает нас на полуострове Снефельс, где буйства природы создали этот зловещий хаос.
Через два часа после отъезда из Рейкьявика мы достигли местечка Гуфун, называемого также «Aoalkirkja», или «Главная церковь». Там нет ничего примечательного. Всего несколько домов. В Германии они составили бы деревушку.
Тут Ганс сделал получасовую остановку; он разделил с нами наш скромный завтрак, отвечал «да» и «нет» на дядюшкины расспросы о состоянии дороги, а когда его спросили, где он намерен переночевать: