– Нет.
– А у меня две младшие сестры, очень принципиальная мама и весёлый папа, – девушка улыбнулась, призывая улыбнуться и его.
– То, что Наталья Александровна строгая, я заметил, ну, а с папой, надеюсь, когда-нибудь познакомимся, – Глеб выдохнул. – Слушай, Вера, есть хочу, я ведь сегодня только кофе пил, да пол яичницы осилил – хреново с бодуна, не до еды. Давай, сейчас в приличное заведение заглянем, обещаю спиртное не употреблять.
Девушка растерялась:
– Я дома питаюсь, мама боится отравлений в общепите, не разрешает туда ходить. Правда, иногда между парами мы с девчонками в пышечную на Желябова бегаем, хотя далеко и очереди… Есть ещё «Лягушатник», с мороженым.
– А я помню ресторан на Мойке, заруливал пару раз, да «Антверпен», но там пиво… Куда ближе – веди.
– Туда ж так просто не попадёшь… – не удивительно, что она растерялась, её семья, похоже, жила скромно, на талоны.
– Ерунда, попадём.
Вера повела на Мойку, и быкообразный бандит, по ошибке называемый швейцаром, перемолвившись с Генжирданом, пустил их в зал, где пахло курицей, кислым вином и прогорклым маслом, что совсем не вязалось с музейным интерьером.
– Я ничего не буду! – Испуганно замахала девушка руками – вспомнила, наверно, «Лазурный берег» и брезгливые комментарии родительницы на несвежесть продуктов за бешеные цены.
– Возьму тебе салат, чай и шарик мороженого, – твёрдо произнёс Глеб, и она опять смирилась.
Себе он взял рыбный суп, котлету по-киевски, салат, кофе, ел не спеша, а Вера удивлённо следила за изысканными манерами; Глебу же элементарно хотелось, чтобы она перестала выразительно думать о том, что же скажет мама.
Потом они ещё немного погуляли по Невскому проспекту, взирая на Казанский собор без креста, на уличных торговцев всем и вся: одеждой, косметикой, пирожными – взирала, вообще-то Вера, а Глеб погрузился во внутренние размышления. Прошли по Университетской набережной с вековыми сфинксами – осень шуршала сухими листьями, а Нева замерла в раздумье, что ей делать с остатками накопленного за лето тепла – отдать влюблённым или спрятать на дно до лучших времён? На автобусной остановке толклись студенты, своим громким смехом и резкими движениями пугая голубей и бабушку в старинной меховой шляпке, кормившей этих голубей семечками. Глеб проводил до дома, не побрезговал в метро спуститься. У подъезда Вера улыбнулась: