– Правда умение строить отношения с противоположным полом и собственными детьми в случае Екатерины успешным не назовёшь. О её распутстве и безнравственности ходили легенды.
– А как зовут тебя? – неожиданно интересуюсь, поворачиваясь на бок.
– Коля.
– Как Николай Чудотворец?
– Неожиданное сравнение, конечно, – смеясь, соглашается, – но верное.
– Ты чем-то на него похож, – заявляю, не подумав. Глаза тут же начинают искать другой предмет для фокусировки.
– И чем же? – с удивлением спрашивает новоиспечённый сосед Ко-ля.
– От тебя энергия какая-то добрая, – произношу, ругая себя за очередную глупость. Смущаясь своей честности, отворачиваюсь лицом обратно к стене и сосредотачиваюсь на перебирании пальцев.
– Я могу задать тебе ещё один вопрос?
– Валяй, – говорю, шумно вздыхая от собственной никчемности.
– Зачем ты стояла там?
– Где? – Сердце уходит в пятки, когда, повернувшись на бок, я ловлю кристальный, словно отражение в зеркале, соседский взгляд. Хочется убежать, спрятаться, скрыться от его призрачной чистоты.
– На крыше.
– Зачем, – повторяю я несколько раз в надежде понять мотив своего поступка. Легко найти повод, но определить намерение гораздо труднее. Это там, я нашла для себя миллион причин. Но сейчас они не имеют смысла. Причины задремали, забравшись слишком глубоко в меня. Но им не хватит сил, чтобы выйти наружу, сейчас, когда я в безопасности. – Хотела прикоснуться к звёздам, – отвечаю время спустя.
– А что есть у звёзд, чего нет у тебя? – интересуется Баритон.
– Свободы,– произношу, растворяясь в пучине тишины. Спустя время сосед задает очередной вопрос:
– Разве звёзды свободны?
– Они приходят в этот мир, загораясь без причины, и уходят из него однажды, рассеиваясь по небу яркой вспышкой.
– А почему они рождаются? – доносится до меня шёпотом, когда я снова перевожу внимание на тени, скользящие по стенам.
– Они возникают из сжимающихся облаков газа и пыли, образуя перед этим не настоящие звёзды – зародыши, которые принято называть «протозвёздами», – поясняет сосед, ловя мой взгляд в отражении зеркала. – И на этот процесс уходит более ста тысяч лет. А рождаются они, чтобы, умерев, стать частью чего-то большего.– Потому что хотят? – пожимаю плечами, сомневаясь в правильности своего ответа.
– Например? – задаю вопрос, не понимая, как маленькие небесные объекты могут изменить мир.