Твои слова, как смерч холодный,
От мяса кожу отделяют.
Они, как злобный волк голодный,
Мне плоть зубами разрывают…
Снова засвербело в его мозгу.
Всё! Всё! Скорее долой из этой квартиры!
Он стремглав покинул своё жилище, даже не потревожившись мыслью: запер ли он за собой дверь или нет. Не захватил с собой даже сумку, которую так старательно упаковывал.
Твои слова горящей плазмой
Сожгли души мой фимиам.
Сдавили горло цепким спазмом
Чтоб даже шёпот сгинул там…
Спускаясь со страшной скоростью по лестнице, он споткнулся и кубарем покатился вниз по твёрдым бетонным ступенькам.
«Вот и всё», – успела мелькнуть в его мозгу на удивление успокоительная мысль. Но не тут-то было – поднялся на ноги он целый и невредимый. И ни одной царапинки. К сожалению, сработали каскадёрские навыки.
Пока садился за руль автомобиля, родилась ещё одна не менее утешительная мысль: «А может всё произойдёт по дороге?» Однако не хотелось, чтобы ещё кто-то пострадал. Ведь дорога вещь коллективная. С собой счёты сведёшь, но, не дай бог, кого-нибудь прихватишь. А может ещё и хорошего человека. Нет, надо держаться. А там, на работе, как по ковровой дорожке прямо в ад. А почему в ад? Разве он не достоин рая?
Ехать надо было довольно далеко от Москвы, минуя две области, в какую-то неведомую деревню, даже названия которой не имело смысла помнить. Это место было выбрано для натурных съёмок. Выбрано кем-то, кто знал толк в подобных делах. Только не знал тот человек другого факта, что выбирает не только место будущих съёмок, но и место, где он смелый и решительный каскадёр Саня Коньков увидит этот мир в последний раз.
Твои слова стеной бетона
Закрыли взор моим глазам.
Они, как туч свинцовых тонны
К могильным гнут меня холмам.
В такт этим пульсирующим в мозгу словам по крыше автомобиля застучал противной дробью торопливый дождик. Видимость ухудшилась и не только по причине дождя. По времени уже наступил вечер, время глубоких сумерек. Но никакие ухудшения условий в принципе не могли повлиять на протекающие события и предоставить отчаянному герою шанс на сведения счётов. Ведь он был профессионал, и какие бы мысли не терзали его воспалённую голову, автомобиль он вёл чётко и уверенно, как автомат.
Хотя, был один шанс. Шанс одуматься. Зазвонил телефон. На дисплее высветилось имя жены. Зачем? Ещё раз сказать слова, что ранят душу. И ранят так больно! Коньков схватил телефон и выбросил его в окно. Он совсем не задумывался о своих действиях и о возможных последствиях. Его мозг на данный момент работал только одной своей частью, той, которая была наиболее воспалена. О выборе пути он тоже не особенно задумывался, читал указатели, мельком фиксировал пересечения границ областей. Наконец свет фар выхватил из темноты, к тому времени уже полностью опустившейся, огромный указательный щит с названием нужной области. Теперь ещё надо было пересечь большой город центр этой области, но этого ой, как не хотелось. Он начал искать объездные пути. На всех транспортных развязках принимал в сторону от города, но особых успехов не имел. Огни мегаполиса местных масштабов по-прежнему заполняли весь горизонт и слева, и справа, и впереди от него.